— Нет, — повторила она.
Если бы он сказал ей это тогда… Но он сказал: «нож в спину». Теперь ножа нет. Нет и любви. Напрочь. Будто не было. Вышибло её, как пробки от слишком высокого напряжения.
— Ты иди, а то у нас обход скоро, — сказала она, и Нур послушно поднялся.
Она смотрела ему вслед, а на кожаном диване лежали тюльпаны. Обычные красные тюльпаны.
Нюша хотела заплакать, но почему–то засмеялась. Может, так она и начинается, желанная амнезия?
***
Часы на башне Киевского вокзала показывали без пяти двенадцать. Константин Сергеевич Петухов, отхлебнув горячего кофе, только–только собрался ублажить себя долькой шоколада, как раздался звонок. Это был главбух Виктор Степанович:
— Константин Сергеевич! Только что фирма «Царь» расплатилась по кредиту.
— Замечательно! И чего только кочевряжились? Обошлись безо всякой пролонгации. Документы принесите мне после обеда. Подпишу вместе с остальными бумагами.
— Да, конечно, Константин Сергеевич. Но…
— Что–то не так? — насторожился Петухов. Главный бухгалтер, специалист старой формации, редко говорил загадками.
— Да нет, формально всё в порядке.
— Так что же, что же? Говорите яснее, что вы как сфинкс темните?
— Извините, Константин Сергеевич, мне кажется, что вам лучше спуститься в хранилище.
— Ладно, сейчас буду.
Петухов заглотнул подтаявшую шоколадную дольку и, промокнув губы краешком шёлкового платка, отправился в подвальные банковские закрома.
В подвале было прохладно и, казалось, пахло деньгами. Хотя как банкир Петухов прекрасно знал, что деньги не пахнут. А если и пахнут, то никак уж не озонированным воздухом.
Виктор Степанович в вечных нарукавниках приветствовал Петухова стоя:
— Вот, Константин Сергеевич, взгляните!
На стойке аккуратно были сложены долларовые пачки, скреплённые банковской лентой.
— Здесь ровно пятьсот тысяч, — пояснил Виктор Степанович.
— Так в чём проблемы?
— А вот в чём, — Виктор Степанович наклонился, поднял картонный ящик и поставил его на стойку перед Петуховым.
В ящике лежали использованные банковские упаковки — будто огромная денежная змея сбросила на время свою очередную шкуру.
— И что? — Петухов озадаченно потёр переносицу.
— А вы взгляните, — Виктор Степанович достал одну из использованных банковских лент из коробки и развернул её перед Петуховым.
Константин Сергеевич просмотрел ленту повнимательнее. Это была их, «ва–банковская» лента с датой упаковки вчерашним числом:
— Хм, — хмыкнул он. — Круговорот денег в природе, однако.
— Но дело в том, Константин Сергеевич, что все такие, — от волнения прядь главбуха свисла набок, обнародовав аккуратную веснушчатую лысину.