Цели операции – яснее ясного. Не дать замкнуть круг. Не позволить провести обряд. И – самое главное – не допустить, чтобы пролилась хоть капля детской крови. При возможности – нейтрализовать Лили и остальную «верхушку». При оказании ими сопротивления, что практически неминуемо… Вот на этом моменте, перебив проводившего это импровизированное совещание брата Георгия, слово снова взял отец Михаил:
– Господь велит нам быть милосердными. Господь велит не отнимать жизнь, не проливать кровь даже самых закоренелых грешников, тем самым оставляя им шанс на покаяние и спасение. Но тут… Те, с кем нам предстоит схлестнуться, можно сказать, уже не люди. Отринув благодать Божию, предались они князю тьмы и стали его сосудами. От них зло идет и погибель, а хотят они двери в наш мир открыть злу еще большему. Ныне же, воздвигнув руку на невинных младенцев, уготовив их в жертву своему черному хозяину, преступили они все законы – и человеческие и Божеские. Нет, и не может быть к ним милосердия. Если ради спасения детей надо будет жизнью пожертвовать – верю, никто из нас не дрогнет. Но и нечестивцев – разите без жалости!
Атака началась, как водится в современной войне, внезапно. Ждали их, ждали, чего уж там. По всей видимости, строй братьев, широким полукольцом охватывающий становящиеся с каждым шагом все ближе развалины монастыря, пересек некую черту, на которую были «завязаны» первые заклинания, призванные остановить незваных гостей. Высохший травостой, наросший за долгие годы, что эти земли пребывали в запустении, всколыхнулся, пошел волнами. С чем им предстоит сейчас столкнуться, братья поняли еще раньше, чем из зарослей к ним прянули первые живые серые и черные ленты. Характерный шелест ползущих гадов и многоголосое шипение выдало наступавших. Не успели братья остановиться для обороны, как на них хлынул поток змей (которым, кстати говоря, в это время года по всем правилам давным-давно полагалось впасть в мирную спячку).
К счастью, какой-нибудь заморской погани, типа плюющихся кобр или другой пакости, которая может не только ползать, а атаковать свою потенциальную добычу, «выстреливая» вверх чуть ли не на два метра, среди нахлынувших змеюк не имелось. Обычные гадюки, отечественного, так сказать, производства. Вырванные из зимнего сна, поднятые злой волей колдунов из уютных нор, одуревшие пресмыкающиеся даже не особо и пытались кусать тех, кого им указали в качестве цели. Что ж поделаешь – такая у этих змей натура. В девяноста случаях из ста встречаясь с человеком, они будут шипеть, раздуваться, но смоются прочь, не вступая в схватку, при первой же возможности. Имеются, правда, и исключения. К тому же наложенные чары, заставлявшие гадюк вести себя противоестественно, бросили какую-то часть из них в атаку, вылившуюся в отчаянные попытки тяпнуть-таки хоть кого-нибудь за ногу. К счастью, добротные военные берцы или сапоги, в которые были обуты все без исключения священники и братья, прокусить они не могли при всем старании.