Если это так, то подобная самоуверенность должна была обойтись чернокнижникам дорого. Братство, используя даже то малое время, что было отпущено, стянуло все силы, какие только было можно. Прибыли даже те, кто давно отошел от «полевой работы», не принимал участия в боевых операциях. Вот и сейчас впереди всех по лугу вышагивали двое братьев, принявших монашеский постриг. До сего дня Алексею не доводилось их видеть ни разу, и теперь он был очень впечатлен. Именно так, в его представлении, выглядели Пересвет и Ослябя, шедшие впереди войска князя Дмитрия Донского на лютую сечу с полчищами Мамая. Звали братьев, конечно, по-другому – в монашестве они приняли имена Петра и Павла, но богатырской статью могли бы потягаться не только со своими легендарными предшественниками, но и с героями былин. Брат Павел шествовал с посохом, рядом с которым тележная оглобля показалась бы тонким прутиком. (Вспомнив о «тросточке» старца Адама, Алексей подумал, что этот посох ему наверняка и с места не сдвинуть.) У брата Петра посох тоже был, правда, гораздо скромнее размерами. Но вот на поясе! Алексей сперва не поверил своим глазам, но вскоре убедился, что не обманывается – опоясан монах был не «стандартным» клинком-кинжалом, а самым настоящим мечом. Потертые ножны из давно почерневшей кожи и рукоять, затейливо украшенная потемневшим серебром, говорили как о древности меча, так и о том, что долгие-долгие годы он провел, вовсе не вися на стене в качестве украшения интерьера. Такой грозный и одновременно прекрасный вид имеет только боевое оружие, а не парадные игрушки. Что ж за бой ожидается, если такую реликвию достали из «спецхрана» и готовятся пустить в ход?! Впрочем, как бы то ни было, страха он не чувствовал…
Алексей вспомнил предшествовавшую выезду сюда церковную службу. Вроде бы все было обычно – молитвы, чтение святого Евангелия, проповедь. Но все же по-особому звучали слова Писания и каждая молитвенная строка в устах священников, творящих общую молитву с воинами, с которыми им скоро предстояло встать плечом к плечу в священной схватке. По-особому торжественно пел хор. И даже лики святых с икон, казалось, взирали на собравшихся в храме особо – словно вдохновляя и благословляя на грядущий бой. Потом были исповедь и причастие – православному воину надлежит идти на битву, очистившись от грехов и неся в себе священную частицу крови Христовой. А еще – молитвы за выступающих в поход и «на благословение воинских оружий».
После было уже совершенно не торжественное, рабочее совещание, какое предшествует каждой спецоперации. Тут, собственно, тоже никто не растекался мыслию по древу. Место расположения врага – известно. Цель противника – проведение жертвоприношения и темного колдовского обряда. Силы… С этим сложнее. Сами ведьмы для составления магического круга наверняка соберутся полным составом ковена – числом тринадцать. А вот сколько там будет охранников, колдунов и колдуний «на побегушках», какое количество потусторонних темных помощников и защитников они постараются призвать и насколько у них это получится… Все эти вопросы, увы, оставались открытыми. Тут оставалось лишь следовать принципу Суворова: «Я пришел бить, а не считать!»