сейчас все равно никуда не денется – забьется в свою нору и будет раны залечивать, в человека обратно перекидываться. По ночи нам к нему лезть, тем более вдвоем и без батюшки никак не резон. Сейчас его время – раненый, озлобленный, да еще в своих стенах колдун такого наворотить может, особенно если поймет, что его окончательно в угол загнали – всем Братством потом не расхлебаем. Нечего тут торопиться. Тут все по уму надо делать и по правилам, не нами с тобой установленным. Понял?
– Да понял, конечно, – Алексею стало как-то даже неловко за свой «пионерский задор». Нет, все-таки хорошо, когда рядом есть кто-то поопытнее, а то можно и дров наломать, не подумав.
Дорога, указанная им пятнами крови, оказалась нелегкой. Какие-то закоулки, заросшие крапивой и прочей травяной гадостью, жутко цепучей и колючей, пустыри, подворья заброшенных домов. Несколько раз Алексей чуть не свернул шею, попадая в невидимые в темноте ямы, а один раз так чувствительно приложился лодыжкой об подло вынырнувшую под ноги корягу, что с языка его сорвались слова, за которые потом точно придется каяться на исповеди. Но, наконец, дошли. Кровавый след скрывался за оградой самого обычного частного дома – абсолютно ничем не приметного и не отличимого от своих соседей по улочке. Алексей, хмыкнув, покачал головой. Ну, как-то не так он представлял себе колдовское жилище. Совершенно правильно истолковав реакцию младшего товарища, Сергей ухмыльнулся:
– А что ты, собственно, увидеть ожидал? Пряничный домик? Или избушку на курьих ножках? Привыкай, брат, – мы не в сказке, а в насквозь реальной жизни. Вот только она бывает иногда пострашней, чем любая сказка…
И словно в подтверждение сказанного в ночи раздался заполошный женский крик. Причем вовсе не с подворья, на котором скрылась колдовская тварь. Кричали на соседней улице.
Ну, и что делать?! По идее, самое главное сейчас – наблюдение за логовом чернокнижной «псины». Но, с другой стороны – кем они будут, если будут игнорировать звучащие в ночи отчаянные крики о помощи? И, между прочим, ими одними звуки, доносившееся откуда-то из-за угла, уже и не ограничивались. Звон разбитого стекла и треск ломающегося дерева создали впечатление, что кто-то с ходу вывалил где-то целиком окно, вместе с рамами. Грохот, снова треск, взвившийся до ультразвуковой высоты чей-то визг, а после тяжелый топот по железу – похоже, кровельному. Немного перефразируя известный киношедевр, ночь переставала быть томной. Причем окончательно…
«Да что ж у них тут творится?! Корова на крышу ломанулась? Или лошадь?» – застывший в недоумении Алексей пытался угадать источник звуков, развернувшись в ту сторону, откуда они доносились.