Как припадочный, он дергался на постели, боль выгибала, корёжила, ломала, мышцы отходили от шестилетнего ничегонеделания. Но эта боль сладостной, так как освобождала от тюрьмы искалеченного тела, медленно и неуклонно пожиравшей его душу.
Зубами намертво сжав полотенце, чтоб заглушить стон, с багровым от напряжения лицом (вена вздулась на лбу), без устали он помогал мышцам заново обрести жизнь. Вдруг от нахлынувшей полноты жизни он хрипло рассмеялся, смех дико и странно прозвучал в плотно закупоренной комнате. Розовела кожа на икрах, ступнях, улучшилась циркуляция крови. Наконец, впервые за последние шесть лет, он смог пошевелить пальцами ног. Александр испугался, что может умереть от непомерной радости, сердце может не выдержать шквала чувств…
В пять часов утра, измотанный до предела, как в бездонную яму, он провалился в глубокий сон.
* * *
В два часа дня, впервые за шесть лет, он проснулся радостным, в предвкушении праздника.
Отбросив одеяло, теперь уже без прежнего отвращения, он осмотрел свои сладко нывшие ноги, точно отходившие от долгого пути. За девять часов глубокого сна ляжки немного увеличились в размере, икры округлились, стали упруже. Александр пошевелил пальцами, они слушались много лучше, нежели ночью. С замиранием в груди, стиснув зубы от напряжения, уже без помощи жгутов, Александр согнул правую, потом левую ноги.
— Получилось! — неожиданно громко крикнул он, и обмер, посмотрев на запертые окна. Об этом никто не должен знать, даже бабка, тайна поможет мести. Ненавистный враг должен скоро объявиться в проклятом для Александра месте…
Он окончательно убедился: сознание сильнее материи, плоти. Если сознание чего–то очень желает, косная материя, равно или поздно, подчиняется.
Опираясь о кровать, он медленно выпрямился. Слабые ноги мелко дрожали, подгибались. От непривычно вертикального положения тела кровь отхлынула от мозга, голова закружилась, зазвенело в ушах. Спиной он упал на кровать, затылком сильно ударившись о стену. Отдышавшись, уняв сердцебиение, Александр предпринял вторую попытку. На этот раз голова не подвела, целых пять минут он смог простоять на подламывающихся ногах.
После нескольких часов тренировки он уже приседал, держась за край кровати. Только сейчас Александр вспомнил о еде, почувствовав сильнейший голод. Раньше на коляске по узкому коридорчику он проезжал в крохотную кухоньку, где в холодильнике кастрюля с супом. Электрический чайник в его комнате, читая, ночами он пил чай. Последний неподаренный подарок матери…
Она всегда была равнодушна к нему, наверно, оттого, что не знала, кто его настоящий отец. А Александр копия матери… Когда она его зачала, тогда ею обладали сразу трое. Тот паскудный вечер глубоко врезался в память, навсегда травмировав психику… Свою нелюбовь она перенесла на непрошено рожденного сына. Александр той же монетой платил матери.