– Я тебя разочаровала, папочка?! – кричит Николь так, что у меня холодок по спине пробегает.
Внезапно мистер Бентли выскакивает из дверей. Вены у него на лбу вздуваются. Он бежит к машине. Но тут видит меня и останавливается:
– Кэл? Ты же Кэл, верно?
Я киваю, изо всех сил стараясь выглядеть по возможности трезвым. И вежливо интересуюсь:
– С Николь что-то случилось, мистер Бентли? Может, нужна моя помощь?
– Э-э-э… – Он откашливается. – Нет, с ней все в полном порядке. Просто устала немного после выпускного, только и всего. Ничего страшного, мы сами все уладим. Спасибо за заботу.
– Не за что, – бормочу я и разворачиваюсь, чтобы уйти.
Выйдя на тротуар, оглядываюсь через плечо – отец Николь все еще стоит возле своей машины и смотрит мне вслед.
– Николас! – зовет мужа миссис Бентли.
Я ухожу и издали слышу, как в темноте истерически рыдает Николь.
* * *
Открыв глаза, я переворачиваюсь на бок, вижу, что на другой половине кровати никого нет, и сажусь, моментально проснувшись. Прислушиваюсь, но не слышу ничего и тогда выбираюсь из кровати. На часах начало третьего. Ну и куда ее понесло среди ночи? В ванной никого нет. Я открываю дверь соседней спальни. В доме темно, хоть глаза выколи.
– Ниель? – окликаю я.
Тишина.
Я включаю свет, брожу туда-сюда, заглядывая во все комнаты подряд, и наконец выхожу во двор. Сердце у меня бешено колотится. Сон (или воспоминание?) неотвязно крутится в голове, и это только усиливает панику.
Я обхожу дом вокруг и останавливаюсь, заметив странную тень на траве. Подойдя ближе, понимаю, что это Ниель и Хенли. Она лежит на спине, волосы разметались вокруг, и смотрит на звезды. Одну руку положила на голову Хенли, который уткнулся ей носом в живот.
– Ниель, что ты делаешь? – спрашиваю я, тщетно пытаясь успокоиться.
Она не отрывает взгляда от звездного неба:
– Стараюсь сделать так, чтобы мне стало лучше.
– Можно, я с тобой полежу? – осторожно спрашиваю я, мне тоже это не помешает.
Ниель кивает. По телу у меня пробегает короткая дрожь, когда я ложусь рядом на прохладную траву. Смотрю на нее, а она неотрывно глядит на небо, словно ждет чего-то. Я вглядываюсь в ее лицо и гадаю, кто же лежит сейчас рядом со мной.
– Никогда не видела столько звезд, – тихо говорит она. – Целое небо возможностей, целое небо боли. Это так трудно совместить. Может быть, уже сами возможности изначально несут в себе боль? – Голос у Ниель невероятно грустный. По ее маске прошли трещины, и то, что она так старалась скрыть, проглядывает наружу. Я даже не знаю, как ей помочь.
– Скажи, что мне сделать? – спрашиваю я. – Я все сделаю. Хоть до смерти готов замерзнуть ради тебя.