Аманда. Джордж Гордон — это слишком длинно. Давай просто — Байрон.
Эллиот. Договорились.
Аманда. Знаешь, тебе ужасно идет этот халат.
Эллиот. Я в нем очень обольстителен, не правда ли?
Аманда. Ты не будешь возражать, если я подойду и поцелую тебя?
Эллиот. Сделайте одолжение, миледи.
Аманда подходит к Эллиоту, целует его. Она стоит позади его кресла, ее правая рука у него на плече, левая — в его руке.
Аманда. Нет, какие же мы были дураки — обрекли себя на пять лет ненужных страданий.
Эллиот. А может, очень даже нужных. Может, они помогли нам дозреть и стать вполне съедобными фруктами. (Целует ей руку.)
Аманда. А когда мы с тобой были вместе, ты допускал мысль, что я тебе изменяю?
Эллиот. Допускал. И практически ежедневно.
Аманда. Я тоже тебя подозревала. Я постоянно себя мучила, воображая, как ты кувыркаешься на диванах всяких разбитных вдовушек. (Стоит за спинкой своего кресла.)
Эллиот. Почему же непременно вдовушек?
Аманда. Потому что конкретно я подозревала Клару Лэвенхем.
Эллиот. Ах, Клару!..
Аманда(оттолкнув кресло). А что это у нас такой тон? «Ах, Клару!» — как-то уж слишком безразлично!
Эллиот. Она была очень милая.
Аманда. Милая! Ну еще бы! Очень, очень милая!
Эллиот(посылая ей воздушный поцелуй). Ангел мой.
Аманда. У тебя с ней что-то было? Я имею в виду, когда мы расстались?
Эллиот. Ну, зачем тебе это знать?
Аманда. Так, просто любопытно.
Эллиот. Опасная тема.
Аманда. Ну что ты, теперь уже не опасная. Я вовсе не рассчитываю, что эти пять лет ты был большим аскетом, чем я.
Эллиот(подпрыгивая в кресле). Что?!
Аманда. Тем более, Клара, действительно, была очень хороша собой. Правда, мне она казалась какой-то уж больно задорной — но это, вероятно, шло от ее феерической глупости.
Эллиот. Постой, что значит, я не был большим аскетом, чем ты? Ты это о чем?
Аманда. А ты не понимаешь — о чем?
Эллиот(вставая). Боже мой! (Взгляд презрения.)
Аманда. Что такое?
Эллиот. А ты не понимаешь — что такое?
Аманда(мягко). Не делай ложных выводов. Я всего лишь пыталась забыть тебя. И в любом случае, я уверена, число твоих романов неизмеримо больше, чем моих.
Эллиот. Есть некоторая разница. Я мужчина.
Аманда. О да, сэр, разумеется, и наше дело — печь сухарики с тмином и носить кринолин.
Эллиот. Слишком свободная женщина — в этом мало хорошего.
Аманда. Слишком свободная женщина — в этом мало хорошего для мужчин.
Эллиот(саркастически). Ах, как современно! Твои прогрессивные взгляды просто потрясают!
Аманда(пытаясь избежать ссоры). Не злись, дорогой, я вовсе не была такой уж падшей женщиной. Пять лет — большой срок, но если у меня что-то с кем-то и было, то ни разу ничего серьезного.