– Видел твое подмигивание, – улыбнулся Олег, – но дождались сброса, ушли после точного попадания.
– Не побоялись попасть под наши шарики? Знай про тебя, я бы сбросил на секунду позже, – заметил комиссар дивизии.
– Никто из нас не сомневался в снайперской бомбежке. Вы все молодцы, сейчас на месте Ставки черная пустошь, а дверь в бункер фюрера вырывали танком.
– Ты там был после бомбежки? – в наступившей тишине спросил Веселов.
– Заглянули по дороге домой, да не совсем удачно, еле ноги унесли. Представляете, вместо бронепоезда груда обгорелых листов, от зданий остался пепел да спекшийся песок.
Командир обнял Олега за плечи и повел в летную столовую, где собрались экипажи всех полков дивизии.
– Товарищи! Перед вами парень, зажегший в ту памятную ночь сигнальные огни!
– Ура герою! Отлично сработано! Выход на боевой курс был виден без люстры! – закричали летчики.
– Вы не поняли, он отметил точку сброса! – уточнил Веселов.
В повисшей мертвой тишине, звеня орденами, поднялся майор:
– Я заходил вторым и до сего моменты гадал о дорожке огоньков прямо на цель. Думал, Гитлер с перепуга освещение включил, а это наши разведчики к его дверям подобрались.
Олега подхватили на руки и под дружное «ура» начали качать с угрозой пробить лбом невысокий потолок столовой.
– Хватит, хватит! – остановил комиссар. – Дайте человеку рассказать о результатах бомбометания.
Олега моментально стиснули дружеские объятия, и каждый повторял одни и те же слова:
– С ума сойти! Ты возвращался обратно! Ребята, берите пример с человека со стальными нервами!
Наконец летный состав угомонился, и Олег начал рассказывать о результатах удара авиадивизии. Пренеприятнейшее, надо сказать, ощущение. Надо говорить от собственного имени без намека на присутствие своих товарищей. Нельзя ссылаться на фотографии, что создавало впечатление личного осмотра. По этой причине он смущался, а когда увидел восторг на лицах пилотов и обожание у официанток, то запнулся и замолчал.
– Смелее, смелее, – подбодрил комиссар. – Немцев бить мастак, а своих забоялся.
Олег вспомнил переправу и заговорил спокойнее:
– С вашей помощью пополнил счет сбитых самолетов. Уходил на бронемашине через брод, за спиной жар мартеновских печей, вот и включил фары. Два «Фоккера» увидели свет и сели на воду. Пилотов пришлось забрать с собой, – закончил под аплодисменты.
– Ты сказал «пополнил счет», – громко переспросил комиссар. – Сколько всего сбито?
Олег снова стушевался:
– «Аист» нахальничал, пришлось подстрелить из винтовки, затем драпал на немецком танке и нарвался на «лаптежника». Он сам виноват, нечего было переть дуриком.