смерчик, гонявшийся за жительницей пустыни с полудня, не поймав ее в объятья, раздраженно подхватил маленькую горсть песка, выброшенную лапками рептилии и
бросил ее в лица бредущим между барханами мужчине и женщине.
Мужчина небрежно отмахнулся от песка и иронично взглянул на спутницу:
– Как тебе опять дышится на родине предков, Марта-суэи?
Женщина в ответ равнодушно пожала плечами, а потом капризно скривила губы, которые
должны были давно потрескаться на такой немилосердной жаре, но почему-то до сих пор
оставались ярко-красными:
– Никак, Яр-хат. И вообще, между нами, как мне кажется, мы могли бы не пользоваться
этими бессмысленными для нас приставками к именам. Я скоро сломаю себе язык.
Мужчина учтиво склонил голову:
– Ничего не поделаешь, незабвенная. Не мне же объяснять тебе значение слова
«необходимость». Было бы смешно…
Он внезапно прервал фразу, остановился и поднял голову к небу. Постояв так несколько
мгновений, мужчина по-звериному вдумчиво понюхал горячий воздух пустыни и снова
повернулся к спутнице:
– Мы пришли, драгоценная… Ты разве…?
Женщина чуть улыбнулась:
– Еще за тысячу шагов отсюда, Яр. Просто ты последнее время после неудач с Тропой
слишком злоупотребляешь «травой радости», которая не только притупляет нюх, но и
внимание. И ты даже не заметил пограничный столб, который сам и установил – она
небрежно указала пальцем на небольшой обтесанный камень, торчащий из песка.
Ее спутник раздраженно повел плечами, подошел к камню, присел рядом и провел по
поверхности пальцами. Время и солнце неторопливо сделали свою работу. Когда-то
гладкая, отполированная поверхность теперь была покрыта вмятинами и трещинами. А
предупреждающий символ в виде черепа «Хо» – «Дальше только Смерть», которым
предостерегали полудикие западные племена, некогда грозно смотревший с вершины
пилона в три человеческих роста, сейчас едва выглядывал из под песка…
Яр еще раз задумчиво провел по камню ладонью, потом решительно поднялся и угрюмо
взглянул на спутницу:
– Пора приниматься за дело, несравненная… Надеюсь, ты не забыла, что здесь обычное
дело нападать на женщин, если они не местные?
– Да, пора, яростный. И я ничего и никогда не забываю – женщина хищно усмехнулась -
тебе ли об этом не знать…
После этой фразы они встали друг против друга и начали как бы исподволь, но неумолимо
меняться. Оба сразу как-то стали более усталыми, плечи их согнулись, и даже тонкая
песчаная пыль, казалось бы, опасавшаяся надолго оставаться в их волосах и на почти
обнаженных телах, торопливо решила наверстать упущенное.
Спустя две сотни ударов сердца, среди песков великой пустыни стояли два совершенно