И вот слушайте теперь, как, я продолжаю.
— И она пришла. Она подошла и нежно, сзади прижалась ко мне все своим голым, горячим и мягким телом. Обдала меня своим незабываемым ароматом женским, чистым и в то же время острым, зовущим.
— Ты должна это знать, милая. Что иной раз сзади прижаться к мужчине, со стороны его спине, не защищенной им, именно это нас так сильно возбуждает. Даже сильнее, чем спереди.
— Да? А я и не знала? Я все время думала, что спереди, там, где все прикасается, там и чувствительнее все.
— А вот я тебе еще добавлю. Что мне потом всегда, очень нравились ласки женщины, когда она, прогибаясь спиной, слегка касаясь, гладит спинку мне своими отвисшими грудями и сосками. А если получается, то когда я лежу на животе, то ими она пусть так гладит и прижимается.
— Да! Это хорошо, когда есть чем погладить и прижаться, если у девочки так, как у меня! Тебе, наверное, с ней было приятно? Какая у нее грудь? Большая?
— Ты не поверишь! Я вообще, не различал ее по частям тела. Она вся для меня была гармоничная и вся как единое целое. Мне все в ней так и воспринималось тогда. Все, как единое, законченное и совершенное! Все, как и должно быть в женщине!
— Ты, знаешь? Мне даже завидно стало. Я ей позавидовала, что ты с ней, и она у тебя первая, и что ты ее так воспринял. Я думаю, что она это почувствовала. Как она повела себя? Мне это интересно! Расскажи, что испытывал ты в первый раз с женщиной?
— Я почувствовал себя зверем! Вот как!
— Что, так, как зверь налетел и растерзал ее?
— Ой, не могу! Ха. ха. ха!
— Что ты ржешь? Что я такое смешное сказала?
— Нет! Ты сказала, как женщина, а я тебе о том, что я почувствовал и что ощутил впервые, как мужчина. Это тебе понятно?
— Пока, что–то не очень поняла. Одно я поняла, что ты с ней, когда стал впервые с женщиной это делать, ты стал просто беспомощный котенок! Так?
— Точно! Ты все верно угадала. Мне остается только добавить, что я ощутил в самом действии этом, в проникновении в нее какое–то животное, звериное что ли, я вошел в нее и меня, своей обнаженной откровенностью поразили сами эти ощущения. Я ощутил тогда, что я будто бы делаю все это с живым и теплым куском мяса.
— Что? Так хотелось? Захотелось так, по–звериному? И ты в нее, раз и…
— Нет! Опять ты, как женщина рассуждаешь. Примитивно все, упрощенно! Я же не говорил тебе, как я в нее вошел, а я говорил о том, что я при этом ощутил. Что почувствовал.
— А… — Тяну разочарованно. — А я‑то думала…
— Даже больше тебе скажу. Я в нее с первого раза просто не попал.
— Что? Это как? Ну, ты же у нее между ног был. Так!