Целую ее тело, не дышу, все жду ее реакции… Она мне:
— Я б……? Я плохая, я, наверное, как те женщины? — Спрашивает напряженно
— Сядь! Я прошу тебя, сядь, не поднимай бедра. — Дрожащим голосом, почти умоляя, я ей.
— Не бойся, я чувствую, я все понимаю, я хочу, чтобы ты поближе, я вот так, и сначала ты губы…. Ну что же ты? Смотри, а ты говорила, что нет петушка, а вот,….это разве не петушок? А ты его потрогай руками, теперь пальчиками….
— Нет, я губами,…язычком… Мда…а….а!
— Ой, мама!!!
Сколько времени прошло, не знаю, стемнело, и мы вышли в предбанник. Устали, намаялись и легли, обнялись и гладим тела друг у друга…
— Глаша, а скажи мне, когда ты этим начала заниматься? Как ты узнала, что пришел срок?
— Я же в деревне жила, а там не ждут срок, как у вас, раз девка налилась, то к ней на ее гребешок тут же садится ее петушок!
— А когда это ты успела? Тебе сколько лет? Как двадцать шесть? А я‑то думала, что тебе…
— Я что же, такая старая? — Спросила, а следом ее руки ушли с моего тела. Оглянулась, а она села, руками лицо прикрыла и…
— Ты чего, Глаша, я не хотела тебя обидеть… Села, обняла ее горячее, нежное, мягкое тело… Я не хотела тебя….
— Ты знаешь, — говорит она, отрывая руки от печального лица, я ведь любила и не всегда я была кухарка…
— А ты и сейчас не служанка…
— Правда? Ты так считаешь? А то знаешь, ко мне ведь привыкли и все Глашка, да Глашка, а я, между прочим, еще и девка. Ты видишь? Смотри… Видишь, мое тело, мою грудь — И встала.
Смотрю, восхищаюсь, и рукой по бедру поглаживая ее, говорю…
— Ты мадонна, Глашенька…ты такая…. Ты женщина… милая Глашенька, ты прелесть….
Она снова присела рядом обреченно, склонила, повесила головушку, согнутой в локте рукой прикрыла большую грудь… Я вижу, как у нее под рукой ходит, вздымается отчаянно грудь….
— Ляг, пожалуйста, я не трону, в запретные места не полезу, я тебя отблагодарю, я поглажу, ну, ляг же, я твоя девочка маленькая, я не обижу тебя… — Шепчу ей и ее потихоньку укладываю на… на полать!
Да, нет! На плаху! — Встревает черт. — Ты что решила, ее сношать? Ах, коитус устроить, а это как? Его можно только с мужчиной! С бабой, ах, простите, с дамой, все не так! А как, научно назвать, простите, не знаю! Сама, как ты рассказывала подруге о друге, сама теперь и решай, раз заварила такую кашу! Ну же? И что же дальше будет?
Она легла с закрытыми глазами, а я ей руку на мягкий округлый живот. И стала гладить… Сначала по животу, влево и право, а потом….
— Не надо… — Шепчет. — Потом. Там же, ты говоришь, у меня, как у мужика была борода…
— Нет, то не борода была, то страдания, от одиночества она так заросла…