Зеб спешно отправился автостопом на юг по шоссе, где ходили грузовики, и добрался до места, где когда-то находилась Санта-Моника. Поднимающийся океан проглотил все пляжи, и когда-то люксовые гостиницы и кондоминиумы были полузатоплены. Часть улиц превратилась в каналы, а близлежащий городок Венеция стал оправдывать свое название. Этот квартал в целом был известен как Плавучий Мир, и он действительно часто плавал, особенно когда приходило полнолуние и начинался прилив.
Настоящие владельцы тут больше не жили. Они не смогли получить страховку – ибо что такое наступающий океан, как не деяние Божье, подлинные форс-мажорные обстоятельства? – и бежали в горы. В здания вселились скваттеры и разного рода временные жильцы, хотя коммунальные службы уже не работали: водопроводу и канализации наступил капут, и электричество тоже отрубили.
Но квартал приобрел некий обшарпанно-романтический душок, и немолодые фраера из районов помажорнее, покамест не затопленных, частенько заглядывали в Плавучий Мир пощекотать нервы в богемной атмосфере. Они перемещались по затопленным улицам в кишащих повсюду маленьких водяных такси с подвесными солнцемоторами. Фраера, они же лохи, жаждали азартных игр, женской ласки и запрещенных химических веществ, но, кроме этого, они еще с удовольствием вкушали восторги, предлагаемые бродячей ярмаркой. Ярмарка перемещалась из одного ветшающего здания в другое, снимаясь с места, если здание чересчур сильно затапливало или если очередной шторм поглощал очередной кусок берега и расположенной на нем недвижимости.
Плавучий Мир предлагал гостям очень многое; к своей немалой выгоде, ибо владельцы здешних бизнесов не платили ни налогов, ни за аренду помещения. Здесь круглые сутки играли в крепс, и за столами сменяли друг друга красноглазые игроки: они уже пресытились азартными играми онлайн и приходили сюда, как наркоманы, за новыми и новыми дозами щекочущей нервы потенциальной опасности. Кроме этого, они еще хотели выбраться из-под колпака: они считали, что Интернет полон дырочек для подглядывания – едва ли не хуже, чем шоферский мотель на шоссе для трейлеров, и не хотели оставлять в злачных местах Сети следы своей виртуальной ДНК.
Здесь был и бордель, предлагавший как живых девочек, так и простиботов, в зависимости от того, хотелось ли клиенту взаимодействия по запрограммированному сценарию. Впрочем, уловить разницу было зачастую трудно. Была и труппа уличных акробатов, которые жонглировали горящими факелами на канатах, натянутых над затопленными улицами, и иногда падали и ломали себе отдельные части тела – например, шею. Возможность увидеть травму или смерть «вживую» тоже притягивала: интернет-зрелища все сильнее редактировались и прилизывались перед показом, и даже подлинность так называемых реалити-шоу вызывала у зрителей много вопросов. Поэтому грубый, неотшлифованный физический мир начал приобретать некую загадочную привлекательность.