Едва донна вспомнила об этом, как почувствовала прилив незнакомой прежде силы.
– Я донна Лиарена! – выкрикнула девушка гордо, резко вырвавшись из становящихся все более смелыми объятий жениха сестры. – А вам следует немедленно просить прощения.
– Какая еще донна?.. – шагнул Тайдир к проворно отступившей девушке и нахмурился, что-то припоминая. – Неужели средняя дочь дорина Симорна, которая лежит в горячке?
– Которая уже выздоровела! – огрызнулась Лиарена, чувствуя, как горят от стыда щеки и уши.
Некоторое время мужчина смотрел на нее недоверчиво, как на лгунью, потом недовольно вздохнул и отступил.
– Тогда прошу прощения, – церемонно прижав руку к груди, преувеличенно вежливо склонил он голову. Оглядел ближайшие кусты с высоты своего роста и еле слышно добавил: – Но ни о чем не жалею. Позвольте предложить вам мою руку, я провожу вас к дому.
– Я еще погуляю, – не поверила ему донна и нехотя солгала: – А проводит меня горничная, она отстала.
Тайдир тогда только молча кивнул и ушел, а Лиарена побрела прочь, поглаживая ладошкой шелковистые лепестки форзиции и все сильнее стискивая зубы, чтобы нечаянно не всхлипнуть. Хотя и сама не смогла бы толком объяснить, почему так тяжело вдруг стало у нее на душе.
– Лиа… почему ты молчишь? – Осторожно повернув к себе лицо девушки, дорин настойчиво всматривался в ее карие глаза в поисках ответа на свои слова. – Неужели считаешь меня способным на грубость? Я пришел помочь тебе… Есть только один способ оградить тебя от назойливого внимания магов – замужество.
Некоторое время Лиарена упрямо молчала, а когда осмелевшие губы дорина скользнули по ее щеке и опустились на шею, глухо выдавила:
– За кого?
– В каком смысле? – нехотя оторвался от изучения скромного декольте Тайдир и непонимающе уставился на побледневшую от страшной догадки девушку. – Я не понимаю… о чем ты?
– О свадьбе, – сквозь зубы процедила донна, чувствуя, как начинают чесаться кончики пальцев от собирающейся на них силы. – Так за кого ты решил меня выдать? За Ниверта или за кого-то другого? Ты же пришел получить долг дорина?
В тот же миг тяжесть и жар чужого тела исчезли, оставив неожиданную горечь и досаду, а в следующее мгновение массивное кресло с грохотом отлетело в сторону.
– Как ты могла…
Злой перестук стальных подковок стремительно прогрохотал по комнате, потом за дверью, ударившей в косяк молотом, разбивающим Лиарене сердце.