Какие это слова она ему говорила? И о каких взглядах речь, если он был всего один… тот прощальный, тягуче-горький взор, каким Тайдир смотрел на нее, поднимаясь вместе с печальной Дильяной к ритуальному огню?.. Лиарена недоумевающе нахмурилась, но сказать ничего не успела.
Дорин развернулся и выскочил прочь, снова так хлопнув дверью, что испуганно звякнула посуда в буфете.
– Я пойду, – хмуро сообщил Ниверт и исчез вслед за хозяином.
– А я должен вам кое-что объяснить… – начал было Камерт, но ему пришлось замолчать.
В комнату со стороны гардеробной ворвался Берт, сжимая в руке тяжелую кованую кочергу, выпрошенную им пару дней назад у кузнеца.
– Ну и кто тут снова буйствует? – подозрительно рассматривая лекаря, неприязненно спросил камердинер, потом, спохватившись, вежливо склонил голову перед Лиареной: – Доброе утро, донна!
– Светлого дня, Берт, – вежливо ответила донна, стараясь не смотреть преданному слуге в лицо.
Каким-то образом он наловчился угадывать ее настроение с первого взгляда.
– Никто не буянит, – почему-то решил заступиться за дорина лекарь. – Просто наш хозяин получил вчера вечером неприятные известия. Наблюдатели убили трех первых монстров, весна в этом году ранняя и теплеет слишком быстро. Поэтому он с раннего утра проверяет оружие и повозки, скорее всего обоз в заречье двинется через день-два. А теперь ступай займись своим делом, мне нужно поговорить с донной… об ее здоровье.
– Вот как, – посмурнел Берт.
Он опустил кочергу, огорченно покосился на нахмурившуюся хозяйку, занятую какими-то своими мыслями, и тихо исчез.
– Вы еще не завтракали? – осведомился Камерт и, подойдя к двери, подал кому-то знак.
Уже через минуту молоденькая горничная в хрустящем от крахмала переднике расставляла на столе блюда и приборы. Причем сначала собиралась поставить четыре чашки, но лекарь нахмурился, молча мотнул головой, и лишняя посуда мгновенно исчезла.
– Раньше я не видела тут этой девушки, – отстраненно пробормотала Лиарена, думая о своем.
Неожиданное сообщение Камерта о монстрах прояснило причину вчерашней торопливости дорина, и теперь донна с каждой минутой все яснее видела произошедшее вечером в новом свете. Так уж повелось в последние годы, что старинный закон праздновать свадьбы осенью стал обязательным только для селян да жителей западных, засушливых дорантов, куда никогда не доползали монстры. А все знатные доны и воины старались жениться до выхода чудищ из болота, чтобы успеть хоть немного погреться у семейного огня в преддверии долгого лета, наполненного кровавыми битвами со свирепыми тварями, уцелеть в которых суждено было не каждому.