– Сегодня вечером придет Бун, – прошептала мне Сисси. – Я могу на тебя рассчитывать?
– Конечно.
Миссис Холмс уехала, и риск снизился. Все знали, что дисциплина в лагере держится на ней. Она уехала в воскресенье, после молитвы, и должна была отсутствовать целых шесть недель. Когда она вернется, уже будет весна, что казалось совершенно невозможным: все, за исключением вечнозеленых растений, было мертво.
За окном расстилалась черная ночь. Мы только что вошли в период, который Сисси называла затишьем, – в февраль. Солнце садилось к пяти часам, и на обед мы шли в полной темноте. Сисси говорила, что это самое скучное время в году, когда ничего не происходит. Но мне нравились тишина и спокойствие.
Я снова ездила верхом. Мне пришлось набрать восемь фунтов, прежде чем миссис Холмс позволила мне сесть в седло. Я бы возмущалась гораздо громче, если бы уже не ездила тайком.
Мне предстояло еще некоторое время учить дочек Холмсов, пока они не присоединятся к миссис Холмс в доме ее матери в Новом Орлеане. Мистер Холмс поручил нам написать своим матерям и попросить их посетить собрания в своих клубах садоводов, где должна была выступать миссис Холмс. Подразумевалось, что все наши мамы являются их членами. Но моя мама входила в Общество камелий.
Понаблюдав за мистером Холмсом, я решила, что отсутствие жены никак на нем не сказалось.
Раз или два в неделю мистер Холмс присутствовал на уроках, которые я давала девочкам. Я не знала, когда следует ожидать его появления на краю манежа. Но я его ждала, хотя себе в этом не признавалась.
В ту ночь я лежала без сна, пока не услышала стук камешков, брошенных в окно Буном. Он бросал осторожно, но очень точно. Судя по звуку, он каждый раз попадал в одно и то же место.
На третьем камешке я приподнялась.
– Сисси! – прошептала я, тряся ее за худенькое плечико. – Сисси! – зашипела я снова и сжала ее руку. Она спала одетая.
Она медленно открыла глаза и вздрогнула, увидев меня.
– Это я, – прошептала я и прижала палец к губам, ощущая ее теплое кисловатое ночное дыхание.
Мне казалось, что такая чувствительная девушка в столь деликатной ситуации должна была спать очень чутко, а то и просто лежать, будучи не в состоянии заснуть. Она встала и вышла из домика.
«Мы любим друг друга, – сообщила она мне, пытаясь объяснить всю серьезность ситуации. – Мы не можем жить не встречаясь». Я улыбнулась. Даже любовь всей своей жизни она заставляла ждать. Эта девушка всюду опаздывала.
– Сисси?
Я проворно нырнула в постель Сисси. Сегодня не было луны.
– Что ты делаешь? – сонным голосом протянула Мэри Эбботт.