– Опять дождь.
– Да тут всегда дождь.
– В августе пару недель было сухо.
– Утешил.
Ник присел на корточки, пытаясь заглянуть в провал. Тот был около ярда в ширину, но книзу сужался. Дно терялось в темноте, пропитанной запахами гнили, мокрой земли и газа.
– Фонарик есть?
– Только маленький.
Пошарив по карманам, Хэнк выудил фонарик-брелок, который всегда носил с собой, и передал его Нику. Под начинающимся дождиком тот снова заглянул в провал.
Теперь, при свете, можно было разглядеть уходившие вниз земляные стены с отчетливыми отметинами когтей.
– Похоже, эта норка больше, чем кажется, – констатировал Ник. – Гневохват укрепил стены, начал строить водоотвод и явно собирался обустроиться на самом дне.
– Хочешь сказать, что это не каверна? Настоящая нора? Как в сказке «Ветер в ивах»?
– Только все остальное совсем не сказочное, – хмыкнул Ник, выпрямляясь и оглядываясь по сторонам в поисках нежелательных свидетелей. За ними никто не следил. Огороженный с трех сторон деревянным забором, пустырь полностью оправдывал свое название. Тогда Ник снова наклонился к провалу: – Миссис Клемент! Руби Клемент! Мы хотим вам помочь. Я Ник Бёркхарт, из полиции. Пожалуйста, поднимитесь и поговорите с нами. Обещаю, вам никто не причинит вреда.
Ответа не последовало – если не считать таковым тихое шуршание внизу. Но чутье Гримма подсказывало, что Существо где-то здесь.
– Миссис Клемент! Полиция расширит эту нору и все равно вас найдет. Лучше выходите сейчас.
И он наклонился, вытянув вниз руку с фонариком.
В ответ из глубины норы блеснули два красных глаза. Ник успел разглядеть удлиненную морду и две белых полосы на темном мехе. Затем эти черты потекли, расплылись, уступая место человеческим. Из провала на него смотрела женщина. Она явно была испугана.
Ник показал ей свой жетон.
– Я детектив Бёркхарт, мэм. Мы хотим помочь. Если вам понадобится защита… Я знаю, что вы Гневохват, не скрывайтесь.
– Я… не выберусь к вам в этой форме.
– Мы подождем, пока вы трансформируетесь. Отойдем в сторону. Пожалуйста, нам нужно поговорить.
На то, чтобы решиться, у женщины ушло несколько минут, но в конце концов она вылезла из норы. В ее человеческом облике не было ничего барсучьего – разве что белая прядь в черных волосах. Невысокого роста, широколицая, она была одета в грязную куртку, джинсы и кроссовки. С плеча свисала видавшая виды кожаная сумка. Впрочем, руки выдавали ее с головой: испачканные в глине, с грязью под ногтями. Тяжело дыша, она переводила испуганный взгляд с Ника на Хэнка и обратно. Когда женщина наконец заговорила, ее голос дрожал: