— Так получилось… — вздохнула Жанна.
— Какая досада!
— И не говорите, — подтвердила баронесса. — Ужасно, ужасно жалко.
Принесли еще дымящийся бокал с подогретым вином.
— Вы с ума сошли! — ахнула Жанна, увидев его размеры. — Это же небольшой бочонок!
— До дна! — авторитетно заявил виконт. — Непременно до дна! Насколько я имел возможность видеть, дамам очень идет небольшая порция безумств.
Терять Жанне уже все равно было нечего, и она опрокинула в себя этот громокипящий кубок.
Похоже, помимо гвоздики, корицы и мускатного ореха, туда для бодрости добавили душистого перца и, возможно, имбиря.
— Ну вот, девочка моя, ты и порозовела, — заметила сочувственно баронесса.
— Бла-го-да-рю, — сказала Жанна заплетающимся, обожженным языком.
Огонь в огромном камине вдруг стал невыносимо ярким, потолочные балки опасно приблизились, а затем вернулись на место. Люстра тоже вела себя странно.
Зато рядом сидящий виконт как-то подозрительно расплылся.
— Вы такая красивая пара, — растроганно вздохнула баронесса, глядя на них.
— Я знаю, — подтвердил виконт, поправляя локон. — А вот госпожа Жанна, похоже, сомневается.
Жанна ничего не ответила, взгляд ее был одновременно сосредоточенным — словно она заглядывала куда-то глубоко вовнутрь себя — и рассеянным, когда она пыталась оглядывать соседей по столу.
Не обращая ни на кого особого внимания, не ожидая помощи от кавалера, она начала задумчиво есть.
Виконт с баронессой переглянулись.
— Девочка моя, ты меня слышишь? — осторожно спросила баронесса.
Жанна так же задумчиво, глядя расширенными глазами куда-то на скатерть между солонкой и соусницей, кивнула.
— Мне тепло, спасибо, — несколько невпопад ответила она.
— Ну и слава богу, — радостно отметил виконт. — Смотрите, поднимают тост за здоровье новобрачных!
— Боже, какое пряное вино! — заметила баронесса, осушив бокал. — А пряное вино — это вино любви!
— И надежды… — подхватил виконт.
Жанна тихо икнула, прикрываясь роскошным парчовым рукавом.
— Как жаль, что сегодня нет принца Людовика, — вздохнула баронесса. — Вот уж кто умеет задать тон веселью.
— О, мы еще будем иметь счастье его видеть, — утешил ее виконт. — Да и к тому же кто может грустить после свадьбы короля? Вся Франция погружена в веселье.
Госпожа регентша покосилась в его сторону и поджала губы.
Виконт, довольно тряхнув кудрями и склонившись к Жанне, заботливо спросил:
— Согрелись ли вы, душа моя? Может быть, еще бокал?
— Благодарю вас, не надо, — старательно выговорила Жанна. — Я согрелась.
— Продолжим нашу захватывающую дискуссию об арабской и французской поэзии? — с надеждой спросил виконт.