Аньес не сразу поняла, в чем дело, но когда выглянула из-за спины госпожи, увидела черный узорчатый череп, то завизжала так отчаянно, что услышали даже караульные на улице.
Под ее визг Жанна потеряла сознание и рухнула на пол. Свеча погасла. Наступила темнота.
В этой темноте в отель ворвался холодный осенний ветер, скользнул по лежащей Жанне, по севшей в изнеможении на пол Аньес.
Когда к ним прибежали с факелами Жерар, Большой Пьер, Ришар и все остальные, подоконник был чист и девственно бел, никакого черного черепа на нем не было. Лишь сквозила неплотно закрытая створка и тревожный факельный свет дробился в мелких свинцовых переплетах окна.
* * *
— Он вернулся, — исступленно шептала Жанна Жерару, который держал ее в своих объятиях, сидя на кровати. — Он все знает. Он от нас не отвяжется. Он сведет меня в могилу.
— Мы справимся, — уверял ее Жерар. — Не бойся, любовь моя, мы справимся.
— Он дьявол, он исчадие ада.
— Он — больной, жалкий человек, — возражал Жерар.
— Этот больной переживет нас с тобой, а тебя, здорового, отправит на плаху, — страх за Жерара вспыхнул в Жанне с новой силой.
— Зато свое сердце ты отдала мне, а не ему, — напоминал Жерар. — Мне теперь и плаха не страшна.
— Мне страшно! — возмутилась Жанна. — Я ему тебя не отдам.
— Давай ложиться спать, — воззвал к доводам рассудка Жерар. — Мы в безопасности, кругом охрана. Да, Саид?
— Это точно, — с непередаваемым акцентом отозвался из-за плотного кроватного полога Саид. — Аллах свидетель!
Саид и Ахмед сторожили окно, Махмуд и Али — дверь.
Парчовый кроватный полог был плотно задернут, не мешая Жанне и Жерару чувствовать себя в полном одиночестве.
Далеко не сразу, долгими поцелуями и крепкими объятиями Жерару все-таки удалось усыпить Жанну. В любой другой день эти меры привели бы к совершенно обратному результату и прогнали бы самый крепкий сон.
Утром в Аквитанский отель не пришла кухарка Филиппа.
* * *
После известия о пропаже кухарки Жанна дала себе слово не дергаться, какие бы неприятности ни обрушились. Хотя бы потому, что надо беречь силы — все только начинается. Она решила быть твердой, спокойной, хозяйственной. Заниматься делами своего отеля, быть внимательной к людям, посвятить себя служению другим (хотя бы до отъезда к герцогскому двору).
Из всех людей, о которых можно было бы позаботиться прямо сейчас, не откладывая дела в долгий ящик, поблизости оказалась только Аньес.
Впервые после возвращения домой Жанна пригляделась к своей камеристке и заметила:
— Странно, не могу понять, в чем дело, но мне кажется, ты изменилась.