— То есть финансами короля управлял фальшивомонетчик? — поразился Жерар.
— Наверное, он раскаялся, — предположил рыжий пират. — Раз пойман с поличным.
— Но как он смог попасть в милость к королю? — не мог поверить Жерар. — Как?
— Начнем с того, что попал он в милость не к королю, а к дофину, объявленному на тот момент незаконнорожденным. В таких условиях, я думаю, выбирать не приходится, — жизнерадостно объяснил рыжий пират. — Каждый смышленый человек на счету. Тем более такой, который уже умеет пополнить казну новыми монетами, если надо. А тогда, видимо, было надо… Он стал полезным дофину Карлу, а тот, в свою очередь, доверил Керу не только свой гардероб, но и значительно более важные дела. А Кер, как истинный купец, тут же радушно открыл кредит нужным людям.
— И под папу стал подкапываться, как флорентийские братья? — уточнила сообразительная Жаккетта.
— Нет, Жак Кер папе помогал. И хорошо помогал — тот даже официально разрешил ему торговать на Востоке. И если задуматься, именно хорошие отношения со святым престолом и позволили Жаку Керу сложить голову не на плахе, а во время боевой операции на острове Хиос. Что — чистое счастье, учитывая предъявленные ему обвинения в заточении и отравлении королевской любовницы, занятии черной магией, продаже оружия мусульманам, чеканке фальшивой монеты, взяточничестве и спекуляции. Согласитесь, и за меньший список люди шею под топор подставляли.
Жанна в общих чертах, конечно же, знала эту историю. И больше всего ее интересовали не взяточничество и спекуляции, а все, что связано с прекрасной Аньес.
— Вы думаете, это правда — об отравлении?
— Не знаю, — пожал плечами рыжий пират. — Дело темное. Аньес ведь была его любимой клиенткой, для нее король через Кера скупал меха куниц и соболей, а это выгодное дело. Да и сама Аньес Сорель, включая перед смертью Жака Кера в число душеприказчиков, явно не считала его своим врагом. А ведь она успела сделать очень подробные распоряжения о своем имуществе и вкладах в различные аббатства. Скорее всего, эта история была зацепкой, позволяющей привлечь внимание к доносу. Поскольку это прекрасный повод для ареста.
— А кто написал донос? — заинтересовалась Жаккетта.
— Благодарные кредитуемые, конечно, — безмятежно отозвался рыжий пират. — По слухам, одна придворная графиня.
Жанна промолчала.
— А поскольку при королевском дворе должны ему были все — обвинение было встречено с чувством нескрываемого облегчения. Но поскольку, опять же, все ему были должны — суд проходил при закрытых дверях. Однако Жак оказался крепким орешком: соратники Карла Седьмого были все как на подбор незаурядными людьми. Даже сам папа направил прошение королю о помиловании казначея.