Я поставила ее на полку позади бутылочки Габриэля.
В дверь постучали. Агги вошла ко мне.
— Я принесла немного печенья.
Она поставила тарелку с тремя печеньями на мой стол.
— Спасибо.
— Они удались мне лучше, чем прошлая партия. Хорошие и мягкие в центре. Как раз, как я и люблю.
Она остановилась в центре моей комнаты и у меня возникло стойкое ощущение, что она была здесь не для того, что бы поделиться печеньем.
— Что такое? — спросила я.
— Этот парень...
— Ник.
— Ник, — она присела на край моей кровати. Я прислонилась к столу. — На самом деле это не твой знакомый из школы, правда?
— Да.
— Он хороший малый? — она спрашивала это так, как-будто и сама уже знала ответ, но нуждалась в моем подтверждении. Агги была зациклена на том, что бы дать мне возможность самой принимать решения. "Свобода выбора и возможность делать свои собственные ошибки", — она любила повторять это. Сначала я чувствовала себя оглушенной этой свободой, как будто ее было слишком много, слишком много различных вариантов для выбора, что бы сделать действительно стоящий.
— Хороший малый? — повторила я.
Слышать как кто-то называет Ника "малым", казалось глупостью. Она мог быть младше двадцати, но был так далек от ребенка, как домашний кот от пумы.
— Да, — ответила я, даже если думала, что и сама не знаю насколько это правда.
Она расслабилась на кровати и поморщилась, когда попыталась подняться. Ноги беспокоили ее уже долгое время. Но,она не любила жаловаться на это. Я не могла вспомнить, что бы Агги вообще когда-то жаловалась.
— Просто будь осторожна, хорошо? — сказала она и подмигнула мне, как будто вспомнив прошлое. — О, и..., — она быстро обернулась и ткнула в меня пальцем, — Ему не разрешается входить в твою спальню и дверь не должна быть заперта!
Что ж, возможно некоторые свободы она решила ограничить.
Я хохотнула от того, что она обо мне думает.
Агги помахала пальцем во второй раз и улыбнулась.
— Я серьезно! — добавила она.
— Я поняла. Конечно, Агги! Никаких выходок за закрытыми дверьми.
Уходя она качала головой и посмеивалась.
И как только я осталась одна, я ничего не могла поделать с картинка Ника в моей комнате, сидящем на моей кровати, среди моих вещей вспыхнувших в моем воображении. Двери заперты. Его невозможные голубые глаза прикованы только ко мне. Что бы это могла значить?
Мое раскрасневшееся лицо говорило само за себя.
Глава 19
НИК
Я следил за тем, как Трэв входит в бар на другой стороне улицы, спрятавшись в тени переулка. Я не хотел быть загнанным в угол, в том случае если бы он явился сюда с Райли или с другим агентом Подразделения. Здесь у меня, по-крайней мере, был хороший обзор.