– Вот сейчас позвоню вашему начальству и скажу, как вы меня за задницу хватаете! Вы, скорее всего, оборотень в погонах, маньяк, и вас надо искоренять!
– Вот прямо сейчас и начинай! Пошла отсюда, сказал! А то я тебя щас сам искореню!
Девица выскочила, а Игорь уселся на стул, жалобно скрипнувший под его тяжестью.
– Вот и славно. Теперь тишина и покой.
Огляделся по сторонам и, удовлетворенно хмыкнув, сказал:
– Глянь-ка, отдельную палату тебе дали! Как ВИП-персоне! А обычно тут в больничке по десять человек лежат в палате!
– Боятся, что я соседей начну душить? Потому одного положили? – криво ухмыльнулся Сергар.
– Не без того, да! – Участковый еще раз невозмутимо огляделся по сторонам и подтянул к себе длинный сверток, с которым вошел в палату. – Вот! Костыли, как ты просил. Петька прислал. Мать твоя в порядке, плачет, само собой. Просилась сюда, я не позволил. Все равно не пустят, только зря проездит. Нужно разрешение следователя на посещение. Разрешение не дадут, пока дело не направят в суд. Адвоката тебе уже назначили, скоро притащится. Кого – не знаю, да и разницы никакой нет, я тебе уже говорил.
– Экспертизу сделали?
– Сделали… – отвел глаза участковый, потом вздохнул и поджал губы. – От старости померла. Просто остановилось сердце. Устала, видать. Всем свой срок на роду написан. Вот и ей пришел. Если бы ты не замочил того баклана в камере – сейчас уже был бы дома.
Участковый помолчал, потер запястья рук, сцепил их в замок.
– Вот что хочу тебе сказать… Частично я виноват, что ты оказался под статьей. Не привез бы тебя, баклан бы не докопался, ты бы его не грохнул. Потому, чем смогу помочь – я помогу. Чтоб по-честному. Вот сумка, мать тебе еды собрала. Костыли, как просил, я привез. И еще совет тебе: даже если ты уже можешь ходить, на суд катись в коляске. Тогда или меньше дадут, или вообще на условный вытянешь. Хотя… вряд ли. Все-таки убийство есть убийство. Старайся пробыть здесь, в больнице, как можно дольше – тут и кормежка получше, и лекарства есть. Переведут в тюремную больничку, в область, – там не забалуешь. Та же тюрьма, только… в общем, ясно. Но на всякий случай костыли тебе оставляю. Почему-то мне кажется, что ты не захочешь все время кататься в тележке. Нет? Я так и думал. Ну что же, смотри сам. Тебе жить. Я со следователем поговорю, она девка хорошая, о свиданке с матерью договорюсь. Попозже. Что-то еще принести?
– Книг каких-нибудь, – подумав, попросил Сергар, – газет всяких, можно старых. Я ничего не помню, ничего не знаю о мире…
– Кстати, вот еще способ отвертеться! – воодушевился Игорь. – Коси под сумасшедшего! Полежишь в дурдоме пару месяцев, потом выпустят! Правда, нельзя будет машину водить, ружье иметь, травмат купить – зато не будешь сидеть! Не хочешь? Ну, твое дело. А то ведь запросто. Потеря памяти, то-се… подумай.