Я не мог не признать, что все ее действия более чем разумны. Но то, что она не посоветовалась со мной, не позволяло рассосаться обиде. И она прорвалась, подобно гною из случайно задетой ранки.
— Вы поступили правильно, но почему я ничего не знал о ваших приготовлениях, особенно по поводу приглашения охранников. Я бы мог вам кое-что посоветовать.
Внезапно Ланина улыбнулась, а ее рука на мгновение коснулась моей руки.
— По двум причинам. Во-первых, я была обижена на вас за ваше самовольство, а во-вторых, мне хотелось все сделать самой. Я должна научиться принимать решения и организовывать то, что задумала. Не обижайтесь на меня, пожалуйста, у меня есть предчувствие, что нас ждут непростые дни.
Она встала и пошла по салону. Я проводил ее глазами, на ней была короткая юбка, которая открывала длинные стройные ноги. Ланина села рядом с мужем и что-то сказала ему. Я же взял журнал и продолжил чтение статьи. Но почему-то строки хотя и проникали в мой мозг, но скользнув по нему, куда-то безвозвратно улетучивались, не оставляя после себя и следа, подобно налетающим на берег океанским волнам.
Мы улетали из жары, от ярко светившего солнца, а приземлились в прохладный хмурый день, грозивший в любой момент пролиться холодным дождем. Словно в качестве компенсации за перемену в климате нас встречала огромная делегация; судя по всему на аэродром прибыла местная элита в полном составе. Потом я узнал, что так оно и было. Но мое внимание в этой толпы с букетами, каждый из которых в этом северном крае стоил немалых денег, сразу привлек высокий, еще молодой мужчина с красивым волевым лицом. В руках он держал огромную охапку цветов, которую торжественно вручил своей гостьей. И хотя до этого я его ни разу не видел, но я почему-то сразу же проникся уверенностью, что это и есть директор комбината Сергей Львович Курбатов. И снова оказалось, что я не ошибся.
Нас ожидал кортеж машин, все расселились по ним, и вытянувшаяся не меньше чем на километр кавалькада, помчались в сторону города. К нему вело прямое широкое шоссе. Я с интересом осматривался вокруг. Пейзаж был очень живописный, со всех сторон нас обступали густые леса, в которых хотелось побродить, подышать удивительно свежим воздухом.
Когда же мы въехали в город, мое настроение сразу же пошло вниз. Щипанов был прав, он производил тоскливое впечатление, улицы были застроены одинаковыми серыми домами, из земли кое-где торчала чахлая растительность. В добавок стал накрапывать дождь. Неожиданно для себя я подумал о том, что мне неслыханно повезет, если я выберусь из этого забытого богом места живым.