Девочка растеряно смотрит ей в лицо, хлопает ресницами. Странно слышать, — она, в самом деле, не знает, кто её родители. Учительница почти не сводит глаз с её серёжек, мельком взглянув на её уши ещё раз, раздражённо:
— Садись на место! Продолжим позже!
Да что же за день такой? Рано утором слышала разговор родителей. Они шептались за перегородкой, но она отлично слышала каждое слово.
— Нет! Хватит! Надо нормального пацана родить, не урода какого-нибудь!
— С твоими — то делами детей рожать? Воспитывать? — шипела мать. — Дай бог дочку поднять! Воспитать нормально!
— Да где там? — возразил отец. — Наша совсем дурная! В тебя малую! Иль забыла себя? Игрушку свою? Ну да, ту самую! Палку с гвоздём?
Затем, к удивлению, впервые в жизни она услышала, как рыдает мать. Её властная, гордая и непримиримая, мать-красавица! Горькие всхлипы раздавались по всей небольшой квартире. Что такого сказал ей отец?
— Тихо ты! Ребёнка разбудишь! Господи, — сквозь слёзы причитала мать, — когда всё это кончится? Когда мы заживём как все нормальные люди?
— По серым макаронам скучаешь? В очередях хочется умирать? В серой толпе? Или шмотки, — сердито говорил отец, затем она услышала мягкий шелест ткани, — вот такие надоели?
— Да что толку спорить? Разве поймёшь? Ничего другого не видел, не представляешь! — перестав плакать, сухо и властно неожиданно отозвалась мать.
— Где нам? Мы же не аристократы, как некоторые! За границей родственников не имеем! Только снабжаю вас, обеспечиваю!
— Заткнись! — Девочка слышала, как поднялась мать, и притворилась спящей. Мать подошла к её кровати, наклонилась, поцеловала в лоб, поправила одеяло. Вернулась к отцу, оставив сладкий аромат духов. Снова услышала недовольный голос матери:
— Как бы нашей дочери в детдоме не оказаться! Снабженец!
— Не смотри так, прошу! — взмолился, вдруг, отец, назвав её Валей. — Всё будет, как скажешь!
— Сколько раз просила не произносить это имя! — передразнила. — Девок своих продажных, быдло это будешь так называть! Понял?!
— Когда злишься, — будто не расслышал отец, — напоминаешь мне ту красивую, маленькую девочку…
— Прекрати! Я сказала! — уже смягчившись, предупредила мать. Затем до слуха донёсся ритмичный стук кровати, материнские сладкие вздохи, словно ей не хватало воздуха.
Девочка проснулась, когда сквозь щели в шторах свет проник в комнату.
«Братик нужен, говорите? — вспомнила предрассветный диалог родителей. — Значит, я ненормальная! Дурная! Урод! Интересно, отчего так разозлилась мама? Почему так горько плакала? А-а! Ну да. Просто заступилась!».