— Ну, правда, прекрати уж! — взмолился отец.
— Жить! На что будем? Говоришь, перестреляли дружков твоих? — отправила в рот крошечную стопочку коньяку. — Туда им и дорога! Господи, прости!
— Да ты что?! — почти прорычал отец.
— А то! — бесстрашно ответила мать, — с продажными девками не будете путаться! И здесь, в нашем городишке дел хватит, если мозгами пораскинуть! Банк здесь недавно открылся! — Задумчиво произнесла.
Муж, пристально глядя:
— Есть план?
— Есть! Расскажу, когда повязку свою дурацкую снимешь! Позже! Вот будешь, здоров, в общем, там и посмотрим: какая я мать и каков отец нашей…
— Так это ради неё?! Вся затея ради неё? — отец показал в сторону кровати.
— Конечно! Знаешь, сколько стоит лечение…
— Да брось! Ты же вон…, — не договорил, через силу продолжил, — само рассосалось!
— Я родилась, насколько ты помнишь, не в семье воров и бандитов!
— Как я мог забыть! — воскликнул отец с сарказмом. — Как же, помню твою историю. Дворянские корни, родственники, как там? По матери? Во Францию укатили…
— Заткнись, контуженный! Иначе… — Чем-то замахнулась.
— Всё, всё! Давай ещё выпьем!
— Нельзя мне! Дочь у меня! А ты…, — взглянула, помолчала. — С твоей-то «контузией»? Не пей! Дураком станешь! Если хочешь идти на дело, не пей! — с ударением произнесла мать.
— Весь общаг у меня! Поняла?! И делать мне ничего не надо?! Усекла?! Чихал я на твоё дело! — окончательно осмелел вдребезги пьяный отец.
В ту самую ночь посланец беды не ехал, — ворвался в их, без того, непростую жизнь. «Лучше бы ты не возвращался!», — сердито думала об отце девочка. Лишь пару раз отец выходил из дома. Узнав в очередной раз, что его ищут по всей области, а дружков пересажали одного за другим, запил ещё больше.
Странно было другое. Девочку эта перемена радовала необыкновенно. После возвращения отца, мать перестала подолгу лежать в кровати, держась за сердце. С тумбочки исчезли пузырьки и флакончики с лекарствами. Она, о чём-то думая, щурилась. Зло, поглядывая на пьяного мужа, мерила шагами небольшую квартиру. Девочка чувствовала, — мать что-то затевает, но борется с сомнениями. Мать всё чаще и зло поглядывала на опухшего и отупевшего от пьянства мужа, но сама стала выглядеть моложе, даже посвежела. Вот, что так сильно радовало девочку. Что именно поднимало внутренние силы её мамы, оставалось загадкой для дочери. Но кое о чём она всё же догадывалась.
По мере того, как формировался её план и обрастал самыми мелкими деталями, женщина постепенно успокаивалась, в глазах зажглась прежняя доброта…
Мать просто расцвела на глазах.