— Давай без дурацких вопросов, — Грошев посмотрел на Калеса, сидевшего чуть дальше у смолистого ствола.
Пистолет лежал у него на бедре. Пистолет, в котором больше не было необходимости.
— Я всегда считал, что тебе все равно, — Леха отбросил обугленную кожуру. — Ты единственный, кому всегда было все равно.
— Я тоже так считал, — ответил Макс. — Оказалось, я не настолько крут, — он криво улыбнулся. — Оказалось, что у равнодушия много ступеней.
— Ты ведь понимаешь, что нас не отпустят, — Игрок почесал кожу чуть выше запястья. — Все это: брошенные без помощи ребята, привязка призрака к псионнику, я уж не говорю об угрозе оружия, проникновении в бункер, удары по голове и воровство, — он покачал головой. — Даже семья Лисицыных такое не замнет. Нас не отпустят. В твоем героизме нет ни малейшего смысла, лишь оттягивание неизбежного.
— Блин, — высказалась Настя, — вы оба ненормальные. Если бы вы помогли нам сразу, если бы не полезли… — она отбросила банку в сторону, руки дрожали.
— А с чего бы нам помогать? — спросил Грошев. — За красивые глаза?
— Тебе везло, как утопленнику, — лениво проговорил гвардеец. — Ты должен был помогать нам сам, так как альтернативой была бы…
— Тюрьма, — догадался Макс, и разрозненный кусочки головоломки встали на место.
— Да, но тебе нереально везло. Ты ушел из дома художника, потом тебя прикрыл Самарский, твой, кстати, рыцарь, — гвардеец посмотрел на сестру.
Та отвела глаза, Грош открыл рот и закрыл его. Да, Самарский помог, поручился перед Нефедычем, замаскировал след от привязки. И сделал это не без помощи Лисы, о чем братец похоже не догадывается. Что происходит в благородном семействе?
— По сценарию, моя благодарность за избавление от решеток не знала бы границ, не так ли? Что есть у меня такого, у безродного студента, что нельзя купить и достать вашей семейке?
— Макс… — начала Лиса.
— Нет, — прервал ее брат, — еще рано.
— Я всего лишь хочу объяснить, почему…
— Ты заметил, — Макс повернулся к Игроку, — чем сильнее равнодушие, тем больше желающих тебе что-то объяснить, — он снова посмотрел на Настю. — Меня не интересуют твои оправдания.
Девушка закусила губу, встала и ушла за пределы отбрасываемого костром колышущегося круга света. Калес посмотрел на парней и, бесшумно поднявшись, последовал за сестрой.
— Можем взять их ночью, только на этот раз наоборот, девица на тебе, братишка на мне, — предложил Леха. — Теперь уже я боюсь не сдержаться.
— Нет. Лиса единственная, кто может тебя освободить.
— Она этого не сделает.
— Значит, придется ее заставить, — Грош посмотрел в темноту. — Умереть всегда успеешь.