– Часто у тебя попадают такие уроды?
– Довольно часто, государь, это местный продукт.
– Вчера Миллер[492] потрошил ее, а Николай Федорович засучивает рукава и жалеет, что не ему, а другому пришлось делать операцию, – и милостиво взглянул на Аренда, который до этого времени сидел пригорюнившись, а тут тотчас повеселел.
Когда встали из-за стола и мы вышли уже в другой покой, государь приказал мне вернуться и, рассуждая о корабельных лесах, которые, по местным донесениям, показывались пришедшими в негодность, приказал принести один дубовый кряж и, указывая мне, сказал:
– Посмотри! Вот что доставил мне Лобанов и что они называют никуда негодным! Такого леса бездна валяется, чтобы он сгнил, или под рукой продается. Сегодня же напиши к князю Волконскому, что я видел этот кряж и чтобы он распорядился непременно разобрать и отобрать все подобное и, что окажется, чтобы доложил мне. Ну, ступай теперь с Богом!
Когда я выходил, граф Бенкендорф, остававшийся тут же, заметил мне:
– Вот вы думали, что совсем распрощались с удельными, а пришлось еще переписываться с князем Волконским! Губернский предводитель просил государя о бале, – продолжал граф, – но как мы через час уезжаем, то это решительно невозможно. Извините нас тоже и вы пред дворянством.
Потом, проходя приемный покой, где ожидал его Андрей Бестужев:
– Я не могу беспокоить государя насчет вашего желания представиться: он вас видел уже. Но если вы еще непременно этого желаете, то через час, когда государь будет уезжать, будьте здесь и, если я найду случай, я доложу.
В 6 часов в приемной комнате против дверей кабинета стояли: я, Андрей Бестужев и городской голова. Государь изволил выйти в фуражке на голове; взглянув на нас, повернулся назад в кабинет, и раздавшееся через минуту громкое «ура» возвестило, что экипаж тронулся с места и государь выехал.
Я полагаю, что и теперь появление Андрея Бестужева было для него неприятно, и он через задние покои и через крыльцо изволил пройти к своему экипажу.
Я отправился к Адлербергу спросить, не оставлено ли какого приказания. Он опять принял меня сухо и, помолчав немного, сказал:
– Государь вас переименовывает в генерал-майоры.
– Знаю это, – отвечал я.
– От кого? – спросил удивленно Адлерберг.
– От самого государя!
– Когда и как вам объявил он это?
Я объяснился.
– Государю угодно было, – сказал Адлерберг, – сегодня же отдать приказ об этом. Но как с переименованием в военный чин вас делают также военным губернатором в Витебске, на что надобно изготовить указ, то мы не успели этого здесь сделать, а на первом ночлеге все устроим. Прощайте. Желаю вам счастливо оставаться!..