– Вы звали, господин?
Я даже не заметила, когда мужчина успел вызвать Риату. Увлеклась рассматриванием куколки в сапфировом платье.
– Подай нам чаю и сладостей, а также позови няню Геллианы.
– Слушаюсь, господин.
Как только за девушкой закрылась дверь, Геля заерзала у меня на руках и обиженно посмотрела на мужчину.
– Дядя, я хочу посидеть с Яникой.
– Завра посидишь, налли. А сегодня уже поздно, тем более что Янике необходим отдых.
– Но дя-я-ядь, – протянула малышка и состроила умилительную мордашку.
– Завтра. А сейчас попрощайся с нашей гостьей и пожелай ей хороших снов.
Надув губки, Геля тем не менее выполнила указания дяди и, скатившись с моих коленок, пошла к появившейся няне. А еще через некоторое время нам принесли чай и блюдо с пирожными.
– Вот теперь можно и поговорить… – делая глоток, произнес мужчина, а я насторожилась.
Заметка пятая, о необычных предложениях и странных бардах
Только одно успокаивало Ивана-царевича, когда он нес домой лягушку: его теща навсегда осталась в болоте.
– Для начала позволь представиться. Лир Кассиан телл Нарго, альтрелл по происхождению, дядя малышки, которой ты так самоотверженно помогла, и хозяин этого дома, – кивнув, мужчина небрежно отбросил за спину длинную прядь платиновых волос.
– Яника Туманная, будущая Яга.
– Приятно познакомиться, Яника. Прими мою искреннюю благодарность за спасение Геллианы.
– Не стоит, лир, – смущенно ответила я, с интересом рассматривая танцующие чаинки.
– Еще как стоит, девочка. В наше время редко встретишь человека, способного рискнуть собственной жизнью и заступиться за незнакомца.
– Это был не просто незнакомец. Это был ребенок! Поступить иначе мне бы не позволила совесть. Поэтому вполне достаточно той благодарности, которую вы уже проявили. – И, поймав удивленный взгляд, я пояснила: – Вы меня вылечили.
– Твои подруги предупредили, что ты весьма скромна и будешь отпираться до последнего, – усмехнулся лир Кассиан, отчего под глазами появились морщинки.
Хозяин дома был привлекательным и примечательным мужчиной. Довольно резкие черты лица не отталкивали, а скорее наоборот, цепляли взгляд. Про таких говорят «породистое», аристократичное лицо. Аура властности, излучаемая лиром, подавляла, но при этом появлялось приятное чувство защищенности. И эта двойственность настораживала, заставляла внимательнее присматриваться к собеседнику.
– Мои подруги были правы.
– Я заметил, поэтому согласен на условие лии Любавы.
– Она ставила вам какие-либо условия? – настороженно уточнила я, гадая, о чем здесь велись беседы, пока одна маленькая Ёжка была в беспамятстве.