Она потянулась к прикроватной тумбочке и сделала большой глоток из своего бокала.
— Хочешь?
— Нет, милая. Думаю, мне хватит на сегодня.
— Жаль, — сказала она и шаловливо посмотрела на меня.
А затем она вылила шампанское из своего рта мне на грудь и дальше к пупку. Оно не было холодным, но я всё равно подскочил. Из-за этого движения мои рёбра запротестовали, и это заставило меня выругаться.
— Ой, прости! — захихикала она. — Позволь мне всё исправить.
И она облизала всё моё тело. ВСЁ тело.
— Так хорошо, что с тобой снова всё в порядке, — сказала она с видом человека, находящегося в художественной галерее, — ты такой хорошенький.
— Хорошенький? — усмехнулся я.
— Ага. Очень даже. Я имею в виду, ради Бога! У тебя кожа лучше, чем у меня, у тебя ресницы длиннее, а твоими скулами можно резать сыр. Раз в месяц у меня появляется акне, и меня раздувает, как пляжный мячик.
Я не смог сдержать смех.
— Сумасшедшая девушка! Иди сюда и поцелуй меня. Я бы сам подошёл к тебе, то это было бы слишком «энергично».
Её теплые и сладкие от шампанского губы были на моих губах. Просто целуя её, уже было для меня четвертым июля, Рождеством и днём рождения в одной упаковке. Мои руки бродили по её узким плечам, вниз по рукам, а затем обратно, чтобы поиграться с её милой грудью и напрягшимися сосками.
Я выводил круги на них с помощью больших пальцев, проглатывая её вздохи удовольствия. Одной рукой скользнул вниз, чтобы подразнить её клитор, потирая его, скользя указательным пальцем туда обратно.
— Милая, — прошептал я, — подними сюда свою маленькую киску, чтобы я мог распробовать тебя.
Она раскрыла один глаз и покосилась на меня.
— Ты хочешь этого?
— Чёрт, да! Поднимайся сюда.
Она поползла вверх по моему телу, осторожно, чтобы не задеть рёбра. С ними всё уже было намного лучше, но я не думаю, что смог бы выдержать её сжимающиеся вокруг меня бёдра. Нам предстоит поработать над этим.
Я схватил её за бёдра и опустил на своё лицо, глубоко вдыхая её мускусный аромат. Мне нравится то, как она пахнет, больше всего мне нравился ее запах, когда она работала весь день и не принимала душ. Она была менее уверенной, но, чёрт, её вкус сводил меня с ума.
Я щёлкнул по клитору языком и услышал, как приземлились её ладони на стену над изголовьем кровати.
— Джордан, — простонала она.
Боже, слышать то, как она произносит моё имя таким образом…
Я выводил круги вокруг её клитора снова и снова, трогая её, дразня, пробуя на вкус, чувствуя, как её тело дрожит надо мной.
Когда я снова резко толкнулся в неё, второй раз, третий, она задрожала и застонала, её звуки становились громче с каждым движением моего языка. Семь, восемь, девять…