Итак, делать было совершенно нечего — разве только слушать музыку, да лазать по публичным страницам в поисках… чего–нибудь (потому что музыка, при всех достоинствах, служила Ане только фоном для других занятий). Скука смертная.
Накатило давно забытое чувство «я никому не нужна». Раньше оно возникало, когда кто–то из «случайных людей» игнорировал ее попытки начать переписку. Теперь Аня поотвыкла от случайных переписок, а друзей рядом не было. Вконтакте делать было нечего. В итоге Аня оттуда вылезла. С мамой, что ли, пойти пообщаться?
Мама вставала рано и намертво прилипала к компьютеру. Кажется, она была переводчиком. Работала на дому, зато в неограниченных количествах. К работе испытывала фанатичную привязанность и не любила, когда ее прерывают. Но на безрыбье…
— Мам, привет! — сказала Аня. Мама очень удивилась и оторвалась от компьютера:
— Ты что, проспала, что школу прогуливаешь? — спросила она.
— Нет, пропускаю школу из–за воскресной олимпиады по математике, — ответила Аня. Прозвучало, как будто она огрызнулась на риторический вопрос. Естественно, мама не приняла ее всерьез:
— Ладно, школу ты можешь пропускать, сколько угодно, но зачем так явно палиться? Тебе что, заняться нечем? Иди в свой контакт или как его там, если уж в школу не пошла!
Да уж, вот оно, непонимание между поколениями. Хотя… Старшее поколение — это ведь еще и папа! Эврика!
Аня осознала, что не помнит, есть ли у нее папин номер. У мамы спрашивать бессмысленно — она папу приличными словами не поминает. Значит, надо искать.
После интенсивных поисков с элементами уборки Аня нашла свою старую–престарую записную книжку. Ей было лет пять, если не больше. И почерк там был детский. Потом Ане купили мобильник, и с тех пор она уже не пользовалась «консервативной» бумажной книжкой.
«Только бы тут был номер, — молилась Аня. — Только бы, только бы, только бы!»
На букву «П» не нашлось. Аня посмотрела пятый раз и почти отчаялась. Но потом вспомнила, как была тогда одержима манией серьезности и взрослости. Сергей… Владимирович, так, кажется? На «С».
Еще один вопль «Эврика!». Звонок:
— Только бы он не сменил номер! — молится Аня шепотом. Гудки.
— Алло! — произнес папа. — Кто говорит?
«Ах ты, черт! — ругнулась Аня. — Я ж за это время номер сменила!»
— Это Аня, пап. Помнишь такую? — Черт, опять юмор.
— Привет, Аня! — Голос папы потеплел, и Аню опять замучила совесть. — Я думал, фигу ты обо мне вспомнишь. Ну, расскажи, что у тебя нового?
— Нового много, пап, — Аня улыбнулась. — Особенно за последние месяцы. — Она начала рассказ. Папа слушал молча, удивляясь все больше и больше.