Эти слова были для Ника как удар под дых.
— Прости, что?
Коди резко вдохнула, Сими раскрыла рот так широко, что показались ее клыки.
— Это дает нам надежду для него, — Меньяра встала и посмотрела в лицо Нику. Она сглотнула, заламывая руки. — Но все должно было случиться не так. Все.
Меньяра, нахмурившись, пыталась объяснить им:
— Дитя, ты должен понять. Мы не хотели навредить ни тебе, ни твоей матери. Наши намерения были иными. Мы лишь хотели обуздать силы Адариана. Удержать его гнев и исполнить пророчество, данное нам столь давно.
Ник не мог дышать, он обменялся хмурым взглядом с Сими и взял Коди за руку. Просто, чтобы знать, что она его якорь, пока он мучительно пытается осознать сказанное Меньярой. Часть его всегда подозревала правду, но другая часть злилась и страдала.
— Я так запутался.
— У Сими тоже голова кругом. Я вообще заблудилась давным-давно.
Ксев горько рассмеялся, он оперся руками на диван и прислонился к нему. Его глаза стали огненно-красными, в них сверкали гнев и ненависть.
— Они так поступали с нами с начала времен. С нами, рожденными от тьмы, могущественными существами. Тиамат, Брейт, Калеб, я и ты, твой отец. Список бесконечен. Нашу силу питают ненависть, боль, горечь и ярость. Беды — это камень, о который мы точим свои мечи. То, что ломает слабых существ и отправляет их рыдать в могилах, лишь ведет нас к победе. Жестокость других ни капли не трогает нас. Это все, что мы знаем. Поэтому мы непобедимы. Поэтому они, — он мотнул головой в сторону Меньяры. — не могут биться с нами лицом к лицу. И они знают это. Поэтому они ломают нас тем, против чего у нас нет защиты.
Его взгляд переместился на Коди и на их сцепленные руки.
Ник нахмурился.
— Не понимаю.
Ксев сглотнул и заговорил снова.
— Из-за нашей сущности и из-за того, как нас родили и вырастили, мы говорим себе, что нам ничего не нужно. Что мы ничего не хотим, что мы ничто. Что мы презренные темные создания. И нас это устраивает. Нам не нужно, чтобы они принимали или одобряли нас, — он опустил взгляд на пол к ногам Коди. — Но есть нечто, что затягивает нас в пучины и ослабляет без нашей на то воли.
— Свет, — выдохнула Коди.
Он твердо кивнул.
— Никто не сразит нас в битве. Мы знаем, как сражаться против большинства. Как устоять в любом водовороте. Мы знаем, как пережить оскорбления, жестокость, злобу. Они впитались в нас с молоком матери.
Ксев указал Нику на лежащую без сознания мать.
— К несчастью, неожиданное проявление доброты разоружает нас. Простая улыбка застает нас врасплох. Невинная любовь оставляет нас беззащитными и ставит на колени. Так они калечат и свергают нас. Не войной, дружбой.