Она почти чувствовала на себе его взгляд и продолжала.
– Ты ведь помнишь, как тяжело переживал слияние Кэртар. Да и самому Акрину пришлось не сладко.
– Я тоже ощущал усталость.
– Но не такую, чтобы несколько дней проваляться в постели.
Комнату снова опутала тишина. Деррин никогда не был слишком разговорчив, но теперь Артея как будто ощущала его давящие эмоции. Его смятение.
– Что тебя смущает? – тихо спросила Артея. – Даже если дракон не хочет показываться при дворе…
– Он хочет убивать.
Только теперь в голове Артеи наконец-то сложились все кусочки мозаики. Ну разумеется, Сертивер не просто не хотел появляться в Кертинаре. Он жаждал уничтожить людей, истребить драконов, которых устраивало положение вещей. Он жаждал войны. И теперь, после смерти Вэлриса, она стала реальной как никогда.
Артея искренне не понимала, как смерть одного человека может что-то значить. Но Харакорт волновался, Акрин говорил, что драконы могут воспринять это как прямой выпад на недовольных. И кое-что уже начинало происходить. Потянулись почтовые голуби из других Домов. И хотя Артея не знала, что в письмах, не сомневалась, что ничего хорошего. И это связано с драконами.
– Что теперь?
Голос Артеи звучал ровно и почти равнодушно. Она очень старалась, чтобы так оно и было. И скорее почувствовала, нежели увидела, как пожал плечами Деррин.
– Я не знаю. Связанные должны быть вместе. Но как я могу следовать за Сертивером? Только и противиться ему не смогу.
Артея отлично помнила, что связь с драконом разрушается только после смерти одного из связанных. И всю жизнь они будут чувствовать друг друга, ощущать… если связь крепка, то человек может и сам погибнуть вместе со смертью своего дракона. Именно так произошло, когда эти создания покинули земли Семи домов.
И даже если Деррин будет сопротивляться и останется с ней, он уже никогда не сможет быть прежним.
Поднявшись, Артея потянула за шнурки корсажа, освобождая тело из плена платья. Пусть завтра все изменится, и никогда не будет прежним.
– Но сегодня ты будешь моим.
Руки Артеи сомкнулись вокруг плеч Деррина, и на какой-то момент им обоим показалось, что ее тело опутывают тонкие цепи, а они находятся в открытом всем ветрам храме Рокара.
– Люби меня, как в первый раз.
Они начали убивать.
Слова дракона продолжали звучать у него в голове, пока Акрин шел по коридорам замка. Он и сам начал подозревать нечто подобное, но когда Харакорт сказал четко и ясно, это прозвучало особенно зловеще.
Что ж, пешки сделали свои ходы. Скоро пойдут короли.
Играть в шахматы Акрина научил отец. Долгими зимними вечерами, которые на севере были особенно суровы, люди зачастую оказывались заперты в своих домах стужей. И если мать холод переносила спокойно, то отец терпеть его не мог и предпочитал не высовываться на улицу. Он развлекался как мог, и одним из его любимых времяпровождений были как раз шахматы.