Я знаю, что должна это сделать. Знаю, что это ее дом и устроенные ею поминки, я
тут гость и должна ей хоть что-то сказать.
— Что мне сказать в такой ситуации?
Я заметила, что начала называть происходящее «такой ситуацией», потому что оно
настолько уникально, что не имеет названия, и у меня нет никакого желания постоянно
повторять: «Мой новоиспеченный муж умер, и, стоя в комнате, полной незнакомцев, я
ощущаю себя так, будто и мой муж был незнакомцем».
— Может что-то типа: «Как вы»? — предлагает подруга.
Мне кажется глупым, что самый подходящий вопрос, который я могу задать матери
моего умершего мужа на его поминках — тот же самый, который я могу задать кому
угодно в самые обычные дни. Но Анна права. Я должна поговорить со Сьюзен. Я делаю
глубокий вдох, задерживаю его, затем выдыхаю и направляюсь к свекрови.
Сьюзен говорит с женщинами своего возраста. Все они одеты в костюмы черного
или темно-синего цвета, на всех — нитки жемчуга. Подойдя к ним, я встаю рядом и
терпеливо жду, когда они прервут разговор. Женщины оставляют паузы между фразами,
но недостаточно длинные для того, чтобы я могла вставить словечко. Я знаю, что Сьюзен
видит меня. Я стою с ее стороны. Она заставляет меня ждать просто потому, что может
это сделать. А может, я ошибаюсь. Может, она пытается быть вежливой, и дело не во мне.
Если честно, я уже перестала понимать, когда дело во мне, а когда нет…
69
— Здравствуй, Элси, — произносит Сьюзен, наконец повернувшись ко мне. При
этом она отворачивается от своих подруг. — Как ты? — спрашивает она меня.
— Я собиралась спросить вас о том же, — отвечаю я.
Сьюзен кивает.
— Это самый хреновый день в моей жизни, — признается она.
Как только у нее вырывается слово «хреновый», я начинаю видеть в ней живого,
настоящего человека, с его собственными душевными ранами, уязвимыми местами и
недостатками. Я вижу в ней Бена, и к глазам подступают слезы. Я сдерживаюсь изо всех
сил, чтобы не расплакаться. Не время давать слабину. Еще нужно держаться.
— Да, тяжелый день, — соглашаюсь я дрогнувшим голосом. — Ваша речь была…
Сьюзен поднимает руку, останавливая меня:
— Твоя тоже. Не падай духом. Я знаю, как через такое пройти — нужно просто
держать голову высоко.
Это всё, что успевает сказать мне Сьюзен, и я не знаю, метафора это или нет. Ее
забирают у меня новоприбывшие гости, жаждущие доказать свою хорошесть тем, что они
«сейчас здесь ради нее». Я возвращаюсь к Анне, расположившейся рядом с кухней. Туда-