«Я ухватился за шанс получить его, — позднее будет вспоминать Джимми. — В музыкальном плане он был лучшим из всех нас. У него была приличная подготовка и просто великолепные идеи». Тем не менее, по другим источникам, Пейдж рассматривал и Джека Брюса, а также Эйса Кеффорда, бывшего участника The Move, который тоже только что прослушивался на место басиста/вокалиста в The Jeff Beck Group, после того как Род Стюарт и Ронни Вуд ушли в (как получилось в итоге) The Faces. На самом деле, Ронни Вуд теперь говорит, что и он тоже получал от Пейджа предложение стать басистом в The New Yardbirds. «Но я вовсе не хотел этого, — он гримасничает, гася одну сигарету и зажигая от нее другую. — Вся эта тяжелая музыка была не по мне. Я знал, к чему они стремятся в музыкальном плане, ведь Джим видел нас [The Jeff Beck Group] кучу раз. Делал заметки. Совершенно очевидно было также, что они и осуществят это, особенно в Америке, где любят такие вещи. Но мне было достаточно Джеффа. И я хотел снова играть на гитаре. Присоединиться к Джимми — означало продолжить играть, как с Джеффом, прикованным к басу. И в любом случае, в такой группе, как [Led Zeppelin], мог быть только один гитарист — и им стал бы не я».
По иронии судьбы, когда Вуд ушел от Бэка, одной из первых мыслей последнего было нанять Джонса ему на замену. Джонс играл на басу в ‘Beck’s Bolero’ и на органе в ‘Old Man River’ — оба трека были с первого альбома Бэка ‘Truth’, вышедшего в 1968 году. Но Джонс знал, что Пейдж был лучшим выбором в долгосрочной перспективе. Джефф был переменчив и непостоянен. Джимми был уверен в себе и надежен. В конце концов выбор для него был сделан, когда Пейдж перезвонил ему с конкретным предложением работы. Прирожденный оркестрант, Джонс только что выиграл себе работу мечты. И ничуть не преждевременно…
Как сказал мне Пейдж: «Я был абсолютно убежден, что все, что нам нужно, — это просто собраться вместе. Ведь я знал, что имеющийся у меня материал действительно хорош. Ничего, что они даже никогда всерьез не играли раньше. Ни Роберт, ни Бонзо никогда не играли что-то вроде того, что собирались играть мы. Но я просто знал, — дай им, например, возможность импровизации, — и им точно понравится, учитывая масштаб и умелость музыкантов. Единственной задачей, на самом деле, было собрать их вместе. Я знал, что это сработает».
В понедельник, 19 августа 1968 года, накануне двадцатого дня рождения Планта, в маленькой комнатке под магазином пластинок на Джеррард-Стрит в лондонском Сохо состоялась первая репетиция. «Мы все собрались в этой маленькой комнате, чтобы посмотреть, сможем ли мы хотя бы выносить друг друга, — вспоминал Джонс. — Роберт слышал, что я работал на сессиях, и ему было интересно, кем я окажусь — каким-нибудь старым парнем с трубкой?» Плант, однако, больше интересовался тем, как бывалый сессионный профи отнесется к такому студийному новичку. «Не думаю, что Джонси когда-нибудь раньше работал с кем-либо вроде меня, — говорил Плант. — Я не знал никаких азов музыки и, честно говоря, не желал их изучать, но все же преуспевал в ней».