Ноги враз стали ватными, я опустился на стул, отложил нож и взглянул на левую ладонь. Перечертившая ее нить белого шрама никуда не делась.
– Эгей, малыш! – Лепрекон поднял с пола сплющенный цилиндр и водрузил его на голову. – Ты, часом, язык не проглотил, болезный?
– Ты полупрозрачный, – заявил я в ответ. – Через тебя проходит свет!
Газовые рожки в гостиной не горели, но проникавшее в окно лунное сияние позволяло разглядеть золоченый узор обоев за спиной лепрекона, а сам он казался каким-то тусклым, напоминая сотворенную с помощью дыма и зеркал иллюзию балаганного фокусника.
– Драть, тоже мне новость! – расхохотался коротышка. – Я же призрак! – Он поковырял пальцем в носу, вытер неровно обкусанный ноготь о штанину и задумчиво посмотрел в окно. – Или нет?
Вот уж кем лепрекон не являлся, так это призраком. Воображаемый друг детства был не просто порождением моего подсознания и таланта сиятельного, он являлся частью меня самого. Не альтер эго, нечто совсем другое. Воплощение моего проклятия, звериная ипостась.
– Какого дьявола?! – вскочил я на ноги. – Откуда тебя черти принесли?!
– Ты меня спрашиваешь?! – окрысился в ответ коротышка. – Это тебя спросить надо! – Он ловко заскочил на стул, перебрался с него на стол и, заложив руки за спину, прошелся по белоснежной скатерти. – Хотя ты – это я, и наоборот, поэтому не важно, кому из нас задавать такой вопрос. Факт остается фактом – ответа мы не знаем.
– Бред! – только и выдохнул я на это заявление.
– Тебе видней, – легко согласился со мной лепрекон и фыркнул: – Драть! Да ты сам с собой разговариваешь! Нехороший симптомчик! – Он снял крышку с жестяной банки из-под леденцов, вытащил оттуда пистолетный патрон, попытался надкусить пулю и с отвращением бросил обратно. – Невкусно!
– Не иллюзия… – отметил я, когда небрежный тычок ботинка с обрезанным носом скинул жестянку со стола, и вылетевшие из нее патроны раскатились по всей комнате.
– Полтергейст, драть! – заржал альбинос. – Злой дух, а-ха-ха!
– Уймись! – вскипел я. – Уймись, по-хорошему прошу!
– А то что? – мерзко ухмыльнулся коротышка. – Отшлепаешь меня?
Я молча подошел к буфету, наполнил стакан водой, осушил его и лишь после этого веско повторил:
– Уймись.
– Ладно-ладно! – Лепрекон покладисто выставил перед собой открытые ладони, но в его глазах не мелькнуло ни тени раскаянья.
– Откуда ты только взялся? – переспросил я.
– Ты знаешь откуда, – ответил коротышка. – Ты знаешь, малыш.
– Не-е-ет, – протянул я и уже громче и резче отрезал: – Нет!
– Да! – Будто назло мне, альбинос расплылся в лягушачьей улыбке от уха до уха. – Это страх, Лео. Это все твой страх. Страх сделал тебя таким, какой ты есть. Талант сиятельного, живое воображение и стра-а-ах…