Я не могу находиться в этой школе, в которой больше никогда не будет Ангела
Самарского. Я не могу спокойно смотреть на все лица, что окружают меня. Я не могу сидеть и
делать вид, будто все в порядке, потому что ничего не в порядке. Все ужасно. Все разрушено.
Я быстро иду по коридору к выходу из школы, потому что я не останусь здесь. Я должна
увидеть Ангела. Мне необходимо видеть его…
― Августа! ― я с трудом слышу, как кричит мое имя Егор.
Это не важно. Сейчас ничего не важно.
― Августа! ― кричит он снова.
Я не останавливаюсь и не собираюсь это делать.
― Августа, постой! Куда ты? ― Егор догоняет меня и старается идти со мной наравне.
― Мне надо… ― бормочу я бессвязно.
― Да погоди ты! ― он хватает меня за локоть и резко тянет назад.
Тогда я останавливаюсь. Я часто и громко дышу.
― Куда ты собралась? ― спрашивает меня Егор.
― К Ангелу, ― на выдохе отвечаю я. ― Пойдем со мной.
Мое предложение ставит его в тупик. Я вижу в его глазах желание согласиться, но так же
он сильно растерян, и именно это сбивает его с толку.
92
― Прямо сейчас? А как же уроки? Я не… я не могу… Сегодня контрольная по физике,
и…
Я не дослушиваю его, так как понимаю, что он не пойдет, и бегу к раздевалке.
― Августа! ― кричит уже беспомощно Егор, но я игнорирую его.
Я сбегаю с уроков.
Я знаю, что мне за это влепят выговор. Но важно ли это сейчас? О Господи, нет. Это
совершенно не важно. Я бегу к дому Ангела со всех ног. Я забываю о том, что мне нельзя
совершать физические нагрузки, а еще мне нельзя волноваться, и тем более противопоказано
комбинировать первое и второе. Но опять же, это не важно. Мое сердце может подождать и не
разорваться от напряжения до того, пока я не поговорю с Ангелом.
Я едва могу передвигаться, когда залетаю в подъезд его дома и замечаю на себе
удивленный взгляд консьержки. Я иду к лифту и жму, не переставая, на кнопочку, будто это
как-то может ускорить процесс. Когда лифт приезжает, я захожу в него и еду вверх. Я думаю о
том, что меня, возможно, снова попросят уйти родители Ангела. Но сейчас я настроена весьма
решительно и не собираюсь отступать, пока лично не поговорю с ним.
Я подлетаю к двери семьи Самарских и громко стучу в дверь, забывая про звонок. Нервы
на пределе, голова гудит, я с трудом сдерживаю слезы.
Я забываю, что колочу, не переставая, уже минуту, или больше, и перестаю это делать
только тогда, когда дверь открывается. На этот раз передо мной стоит мама Ангела.
― Августа? ― удивлена Виолетта Александровна. Она выглядит уставшей, и нет былой