И тут Петька вдруг сказал, как будто подслушал, о чем я думаю:
— Витька, давай убежим!
Я даже вздрогнул. Спрашиваю:
— Куда ты убежишь?
— Куда? В лес убежим, вот куда! А что? Построим шалаш, будем жить.
— Зима скоро, — напомнил я.
— Чудак! Мы же не насовсем убежим, на неделю только. Представляешь, как все всполошатся? И дома, и в школе. А вернемся, все обрадуются, что мы живы-здоровы, тогда уж не станут нас ругать за какие-то двойки.
— Правильно, Петька! — обрадовался я. — Это ты здорово придумал. Утром встанем пораньше — и в лес. Только надо еды взять на всю неделю.
— Чего возьмем?
— Во-первых, хлеба.
— По две буханки хватит?
— Хватит.
— Хлеб купим завтра в магазине.
— У нас недавно мясо коптили, — вспомнил я. — Я мяса возьму.
— А у нас есть свиное сало. Что еще? Думай, Витька, чтоб ничего не забыть.
— Соль. Спички, — перечислял я.
— Одеться надо потеплее, — сказал Петька. — Ночи теперь холодные.
Мы стали оживленно обсуждать нашу будущую вольную жизнь в лесу. От подавленного настроения не осталось и следа. На прощание я сказал:
— Завтра в восемь встречаемся у магазина. Договорились?
— Договорились. Смотри не проспи.
— Не бойся, не просплю. Пока!
Мы разошлись по домам.
За обедом я хлебал суп, не чувствуя вкуса, не глядя в тарелку. Мне не терпелось начать подготовку к побегу.
Мама покачала головой:
— Куда ты так торопишься? Ешь, как голодная собака. Смотри, рубашку закапал. Не спеши, набегаешься еще со своим Петькой по улице, успеешь. Только гулянье на уме. Нет того, чтобы уроки как следует сделать. Год только начался, а уже полон дневник двоек. Вконец ты, Виктор, разболтался. Гляди, доберется до тебя отец…
Мама еще долго что-то говорила в том же духе, но я не особенно прислушивался.
«Ладно, ладно, ругай, — думал я про себя. — Завтра спохватишься, да поздно будет. Вот тогда пожалеешь, что ругала меня, поплачешь…»
Тут у меня екнуло сердце. Так жалко стало маму, чуть сам не заплакал. А может, не убегать никуда? Вечером придет с работы отец, я прямо подойду к нему и скажу: «Так, мол, и так, директор велел тебе в школу прийти». И будь что будет! Ох нет, что-то не хочется… Да и с Петькой договорились, поздно отступать.
Пообедав, я пробрался в чулан. Открыл кадку, где у нас хранилось копченое мясо, взял несколько кусков, завернул в белую тряпку и выбежал во двор.
Во дворе под навесом были сложены бревна. Я спрятал сверток между бревен и как ни в чем не бывало вернулся в избу.
Дождавшись, когда мама ушла за водой, я достал с кухонной полки банку с солью, отсыпал немного в бумажку. Поискал на полке спички, но не нашел. Пришлось взять коробок, лежавший на шестке у печки.