Как только тело Оливии начало потихоньку успокаиваться, Бен потянул ее к себе, заставив присесть на край стола. Он завел ее ноги себе за спину и проник в нее. Ощущать его внутри себя было одновременно странно и восхитительно. Оливии не было больно, но потребовалось время, чтобы привыкнуть к его вторжению. Невероятные ощущения, подобно искрам, пронизывали ее чувствительную плоть, вновь разжигая беспощадный огонь. Оливия вцепилась в плечи Бена и поймала ритм их страстного танца, с упоением наслаждаясь каждым мгновением.
Край стола впился ей в поясницу и причинял боль, но Оливия не обращала на это внимания. Именно дикости и необузданности она жаждала. А затем наслаждение достигло апогея…
Какое-то время они молчали. Их тела все еще были тесно сплетены. На кухне по-прежнему царила тишина. Оливия чувствовала биение сердца Бена, словно раздающееся в ее собственной груди.
Наконец Бен отстранился, избавился от презерватива – Оливия не заметила, когда он его надел, – и поднял с пола рубашку.
Ее мысли путались, и она сказала первое, что пришло в голову:
– Извини за рубашку.
Бен посмотрел на оторванные пуговицы, разбросанные на полу.
– Не важно.
Его голос был монотонным, он не поднимал на нее глаза. До Оливии потихоньку стало доходить, что она сидит на холодном столе и на ней из одежды один бюстгальтер. Платье и трусики были разорваны. Она соскользнула со стола и подняла свое погубленное платье.
Она хотела чего-то дикого и получила это. Стоило Оливии вспомнить о той опасной необузданной страсти, которую она испытала, как ее тело снова охватил трепет. Ее первый раз с мужчиной оказался невероятно чувственным и восхитительным.
– Фондю уже не спасти? – спросила она, и, к стыду Оливии, голос ее немного дрожал.
Бен сжал ее плечи:
– Я причинил тебе боль?
– Я испытываю некоторую приятную боль в некоторых интересных местах, но ты не причинил мне вред.
Он стал внимательно всматриваться в ее лицо, как будто пытался выяснить, не обманывает ли она его. Потом удовлетворенно кивнул:
– Хорошо.
И продолжил одеваться.
Оливия в замешательстве уставилась на Бена. Она не знала, что творится у него в голове. Или в его сердце.
«Эй, Оливия! Ничего такого не творится в его сердце. Или в твоем. Не начинай путать секс с любовью».
– Ну и, – она постаралась улыбнуться, – что теперь?
Бен посмотрел на нее, его взгляд был пустым. Может быть, он боится, что она рассчитывает в будущем на что-то большее?
– Мы можем пойти в мой номер, – предложила она. – Ведь ты настаивал на том, чтобы мы оказались в спальне.
Оливия игриво приподняла бровь, молясь про себя, чтобы Бен не понял, как сильно она хочет, чтобы он согласился. Только бы их ночь не закончилась! А еще ей хотелось духовной близости.