— Скоро окунемся, если нас опять не задержат, — снова веселились мужчины, — сразу как-то все не так пошло. А тебя, Цветкова, на мякине не проведешь! Альфонсом при тебе не пристроиться, а то я хотел, — заявил Артур. — Смотри-ка, Сашок всем нравился, дамы ради него квартиры закладывали, а тебе он прямо сразу не понравился!
— Мутный он какой-то был, — улыбнулась она. — И с Асей они не смотрелись никак. Она этого не видела, а со стороны очень заметно было.
Вскоре их купе наполнилось запахом свежей, горячей еды и собственно едой. Им принесли стейки красной рыбы под сливочным соусом с одиноко плавающими красными икринками, тушеное мясо в глиняных горшочках, салат из свежих овощей и сыра фета, куски разных тортов, бутылку красного французского вина.
— Давайте за то, что все, то есть не все, но за то, что мы живы, — многозначительно посмотрел на Яну Артур.
Только она и он знали, что им просто повезло, что получилось то, что получилось.
— Чин-чин, друзья, — присоединился Виталий Николаевич. — И давайте забудем про преступления, в конце концов, мы будет отдыхать в ведомственном санатории. Там все полицейские! Какие там могут быть преступники? Так что и тебе, Цветкова, можно расслабиться!
— Как скажешь! Я тоже уже вымоталась, еще по дороге сюда, еще и каблук качается, так вбила его в руку этого бандита, что сломала, похоже… А это мои любимые туфли из бутика в Лондоне. В Анапе я такие не куплю! — посмотрела на свои ярко-красные туфли на умопомрачительно высокой шпильке Яна.
— Мне бы твои проблемы, — со скепсисом в голосе ответил Виталий Николаевич.
— Через четыре часа подъезжаем, — заглянула к ним в купе проводница.
— Что-то вы нас задолго предупреждаете, — откликнулся Артур.
— Ну, у вас тут такой банкет… чтобы вы не очень-то разгулялись, — смутилась женщина, — и посуду в вагон-ресторан вернуть надо, и белье собрать…
— А мы не пользовались бельем, — ответил ей Артур, — не волнуйтесь, все успеем. Можете присоединиться к нам, девушка.
— Спасибо, я на работе, — ушла она, аккуратно заперев дверь.
— А ты у нас, я смотрю, сама любезность! — сузила глаза Яна.
— Не ревнуй! Ты будешь главной, ведущей женой!
Яна, сама от себя такого не ожидавшая, метнула в него куском торта.
Он приземлился аккурат в лицо Артура. У Виталия Николаевича даже кусок мяса изо рта выпал обратно в тарелку. Артур медленно облизал крем.
— Наполеон…
— Он, — кивнула Яна, потянувшаяся за полотенцем.
— А ты «тирамису» попробуй, — вдруг сказал Артур, и в нее полетел кусок другого торта.
— Ах, так!
И началось… Когда они остановились, все купе было уделано едой.