Фанерный памятник, — подумал Петреску, вспомнив гранитных «Лениных» времен своей молодости.
Все мельчает, — подумал он горько, пожевав травинку.
В любом случае, баланс числа жителей города и собак уравновесился, когда в город проникли банды беспризорников, чьи родители уехали на заработки давным давно. Таких детей в Молдавии насчитывалось больше пятисот тысяч, это было целое поколение. Пресса, в принципе, предупреждала, что добром это не кончится — да и психологи — но людям хотелось заработать, да и не вечно же будет она, эта миграция, говорили они. Собирали пожитки, оставляли детей и уезжали. В результате, как проклятые щелкоперы из прессы и предупреждали, в Молдавии выросло целое поколение, которое ни во что не ставило человеческую жизнь. А когда из–за кризиса они перестали получать деньги от родителей, то многие из них оказались на улице, выставленные своими родственниками, которым их и оставили на поруки. Детские дома также были ликвидированы из–за неспособности государства их содержать. В итоге страну наводнили шайки малолетних и очень жестоких преступников. Журналисты трагично называли их «дети миграции».
Кто же знал, что вырастут они так быстро, подумал Петреску, оглядывая маленькие фигурки у пламени. Самому маленькому на вид было лет пять…
Старшие, судя по тому, как бодро они насиловали у памятника Штефану Великому иностранку, были уже в половозрелом возрасте. Иностранка вскрикивала «ноу», и пыталась вырываться, но это, знал лейтенант, было делом гиблым. К тому же, в задачи полиции Кишинева не входило охрана жизни, здоровья и имущества граждан и гостей столицы. По новому указу министра внутренних дел, полицейские обязаны были охранять только власти и себя. Так что Петреску глянул на иностранку мельком, и отвернулся. Раз уже трахаются, оценил он возраст старших беспризорников, значит, лет по 12 им уже есть. Петреску вспомнил, что вычитал это в книге «Мальчик, юноша, подросток», которую подобрал и внимательно изучил на днях. Семьи бежали из Кишинева и библиотеки валялись на улицах… Стало быть, и оволосение покровов у ребят началось, подумал Петреску, и мельком глянул еще раз. Так и есть, началось оволосение, увидел лейтенант. Хорошая, значит, книга, подумал он. Правдивая.
Иностранка плакала. Лейтенант, всегда считавшийся самым галантным мужчиной на курсе в полицейской академии, ни секунду не раздумывал, броситься ли девушке на помощь. Конечно, нет. Да и потом, придется оформлять вызов полиции. А он по новым правилам, выдвинутым стране МВФ, был теперь платным. А денег у иностранки точно не было — детишки сначала грабили, а потом уже убивали и насиловали. К тому же, у полиции была договоренность с беспризорниками. Бандам разрешали проходить через город и проводить в нем до двух недель, при условии, что они покинут Кишинев. Взамен беспризорники не трогали полицейских и не пытались пересекать самую важную транспортную артерию Кишинева. Трассу, связавшую кишиневский аэропорт со зданиями правительства, парламента и президентским дворцом. Трассу имени Европейской интеграции. Ту самую, по которой ехали кортежи с чиновниками из международных миссий, дипломатических представительств.