Он стоял у нее за спиной, обхватив ее руками. Одна рука легла ей под грудь, другую она взяла в свои и положила на живот.
– Вот! Ах, вот оно! Чувствуете? – Она приложила палец к губам, призывая его к молчанию, и снова замерла. – Ах, Доминик, вы его чувствуете? Как вы думаете, может быть, ему не нравится, что я лазаю по скалам? – Она откинула голову назад, ему на плечо, и тихонько рассмеялась.
– Да он в восторге! Потому и дает знать о своем присутствии. – Он обхватил ее руками и прижал к себе. – Разумно ли все же было подниматься сюда? – с тревогой спросил он. – Может быть, лучше сойдем вниз?
– Вот уж нет, – возразила она. – Ваш сын и я, сэр, не такие уж малодушные. Я думаю, он возражает против того, что я остановилась.
– Вот как? Рано или поздно мне придется объяснить ему, что он не имеет права приказывать своей матери.
– Как видите, он хитрец и своевольничает, пока вы не можете до него добраться.
Он тихо рассмеялся и поцеловал ее в щеку. Какое-то время они вместе смотрели на море, а потом он отпустил ее, крепко взял за руку и подъем возобновился.
Уолтер и Дженнифер поднимались наверх, почти не останавливаясь; разгоряченные и запыхавшиеся, они добрались до вершины первыми. Там их ждали две коляски, высланные из дома по распоряжению лорда Эмберли, и в одной из них сидел лейтенант Пенворт.
Дженнифер подошла к нему, пытаясь отдышаться.
– Вы приехали, – сказала она. – Прекрасная мысль. Вам отсюда виден пейзаж?
– Мне видно множество овец, – ответил он. – Это и есть пейзаж?
– Нет. – Девушка рассмеялась. – Ах, я не могу говорить. Я задыхаюсь.
– Вы будете разочарованы, узнав, что я сам правил этой коляской, – сказал он. – Конечно, это не такое замечательное ощущение, как мчаться галопом верхом. Но куда лучше, чем многочасовое сидение за фортепьяно.
– Не стану спорить. Дыхания не хватает. Я скажу Мэдлин, что вы здесь. Она сейчас поднимется наверх.
Мэдлин и лорд Эджертон тоже уже были почти наверху. Равно и как все остальные. За исключением Эллен и лорда Идена, которые стояли на широком выступе далеко внизу, заключив друг друга в объятия. Некоторое время потрясенная Дженнифер никак не могла отвести от них глаз. Потом повернулась и почти бегом бросилась к коляске.
– Эдмунд, – сказала графиня, – вы только посмотрите на них. Неужели вы не знаете, как убедить их, что они созданы друг для друга?
– Кажется, у них и без посторонней помощи все идет прекрасно, – сказал граф, глядя вниз.
– Но они и дальше будут упорно усложнять себе жизнь, помяните мое слово. Через две недели она вернется в Лондон, а он уедет в Уилтшир, и оба будут несчастны.