Как это ни покажется странным, но роковую роль в трагедии группы испытателей ракетного снаряда «Тюлип» сыграла попытка Кристофа Орландо открыть окно. Грохот падения карниза и вскрик инженера помешали технику Филиппу Бертрану, поспешившему на выручку шефу, передушить всех мух, отходивших от долгой спячки.
Сонные и слабые насекомые, которых миновала жесткая подошва ботинка техника Бертрана, ориентировались по запаху. Едва волоча по кафельным плиткам прозрачные крылья, они подползли к раздавленной сколопендре, погрузили свои хоботки в зеленоватую лужицу, образовавшуюся вокруг мертвой многоножки, и стали жадно всасывать в себя питательную жидкость.
Подкрепившись, мухи задвигались энергичнее. Они ползали по телу сколопендры, припечатанному к полу, находили уязвимые места в сочленениях между жесткими пластинами и тут же втыкали острые хоботки в сочную мякоть. Через час от многоножки осталась только пустая изогнутая трубочка, состоящая из двух десятков медно-красных скорлупок.
После такого завтрака самочувствие насекомых заметно улучшилось. Они стали чистить лапки, расправлять крылышки, взлетать и садиться. Вскоре насекомые устали и расселись отдохнуть по стенам и потолку.
Ушибленное плечо инженера болело. Техник соорудил повязку из бинта, перекинул эту белую полоску через шею Кристофа, осторожно согнул больную руку товарища и подвесил ее у него перед грудью.
Матрос Арно Фортэн спустился со спиннингом к океану. Ему довольно быстро удалось подсечь большую серебристую рыбину, испятнанную желтыми точками.
– Это разновидность морского окуня, – сказал, увидев добычу, Кристоф Орландо.
Вернулся Тьери Чеснел. Он часто дышал после быстрой ходьбы. На лице лейтенанта поблескивали капельки пота.
– Что я здесь видел… – начал было он, но заметил руку инженера, подвешенную на бинте, запнулся, удивленно встряхнул головой и спросил: – Что с тобой?!
– Карниз проклятый! – выкрикнул Кристоф и рассказал, как все случилось.
– Завидую тебе. – Лейтенант с преувеличенной заботливостью поправил бинт. – Это же надо, получил ранение при выполнении боевого задания. Не сомневаюсь, теперь получишь орден «За морские заслуги». Я скажу капитану Бело, пусть шлет телеграмму, чтобы они там, на берегу, готовили твое награждение. Представляешь, швартуемся, а на пирсе сам командующий флотом адмирал Готье с орденом в руках уже топчется, ждет не дождется героя…
– Хватить зубоскалить, – перебил его Кристоф. – К тому времени, когда мы вернемся, плечо, я думаю, будет в порядке. Доктор Гастон намажет его какой-нибудь дрянью, и заживет как на собаке. Награждать будет не за что.