когда-то говорили и которого все это время старались избегать.
Но, по-видимому, Эннар оказался гораздо сильнее меня. И он лучше кого бы
то ни было понимал, что долг перед нами лежал совершенно одинаковый: и
перед ним, как королем соседней с Пустыней страны, и передо мной, как Иштой, чьи земли граничили с этим местом еще теснее, чем Валлион. Он просто сумел
себя перебороть. Сделал то, что, наверное, должна была бы сделать, в первую
очередь, я. Более того, сразу после столь ошеломляющего заявления моего
разума коснулась такая легкая и настолько нежная, ободряющая волна
поддержки, что я едва не растерялась еще сильнее.
Потому что то, что сделал сейчас Эннар – это был знак невероятного, абсолютного, безоговорочного доверия. С его-то прошлым и отношением ко мне
– просто подвиг, который я не могла не оценить и всю глубину которого осознала
гораздо позже. Но в тот момент я смогла выразить все те чувства, которые
всколыхнул в моей душе это ответ, а просто благодарно кивнула и так же тихо
ответила:
– Хорошо. Я все сделаю.
К загадочной глыбе мы отправились ближе к ночи – все в той же компании, плюс с внушительным сопровождением из числа скаронов. Думаю, Ас согнал
сюда лучших воинов, чтобы предупредить любую неожиданность. Нас окружили
так, что за сильными телами скаронов я не почти не видела песчаных барханов.
От бликующих на их шлемах солнечных зайчиков глаза начинали слезиться. А
вскоре мне вообще пришлось уставиться точнехонько себе под ноги… в смысле, аккурат на луку седла и под ноги бодро бегущей лошадке, потому что пешком
мы, естественно, не пошли. И всю дорогу напряженно размышлять над словами
Эннара, не зная, как именно мне сказать о том, насколько я ценю его жест.
Все же люди ведь кругом. Некоторые свои, некоторые – не очень. Но вслух о
таких вещах как-то неловко говорить, тем более при свидетелях, а мыслеречи я, увы, не обучена.
Минут через двадцать кони остановились, недовольно зафыркав, и Ас сухо
пояснил, что дальше лучше идти пешком. Мы послушно спешились и еще минут
двадцать топали своим ходом, с недоверием изучая проступающие из-под
Александра Лисина. Игрок. Шестой знак.
35
толстого слоя песка поразительно ровные плиты из неизвестного мне темно-
серого камня. Плиты, как оказалось, вели к подножию одного из барханов, где
располагался немаленьких размеров рукотворный кратер. Который, впрочем, больше напоминал воронку от разорвавшегося снаряда, чем расширенную
старательными руками скаронов яму с подозрительным камнем-загадкой.
Признаться, я поначалу надеялась, что относительно ровная дорожка, на