Иоанн кивнул.
— Я пошлю за Рицпой и поговорю с ней. Скажи мне, где ты живешь, и я пришлю к тебе твоего сына.
— Скажи мне, где она, и я все сделаю сам.
Иоанн нахмурился.
— Атрет, это будет очень трудно. Рицпа любит этого ребенка как своего собственного. Ей нелегко будет просто так расстаться с ним.
— Тогда тем более мне нужно идти туда. Будет неразумно, если я позволю тебе предупредить эту женщину о моих намерениях, чтобы у нее было достаточно времени покинуть город.
— Ни я, ни Рицпа не собираемся прятать от тебя твоего сына.
— Это все только слова, а я тебя совершенно не знаю. Ты такой же ненормальный, как и они все, — с этими словами Атрет кивнул в сторону остальных собравшихся. — У меня нет никаких причин тебе доверять. — Усмехнувшись, он добавил: — А уж женщинам тем более.
— Ты же доверился Хадассе.
Лицо Атрета потемнело.
Иоанн какое–то время внимательно вглядывался в него, а потом рассказал, как разыскать Рицпу.
— Я буду молиться о том, чтобы в твоем сердце пробудились сострадание и милость, которые Бог оказал тебе, пощадив твоего сына. Рицпа — это женщина настоящей веры.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Она испытала много горя в собственной жизни.
— Это уже не мое дело.
— И все же я прошу тебя не винить ее в том, что произошло.
— Вся вина лежит на матери моего сына. Я ни в чем не виню ни Хадассу, ни тебя, ни эту вдову, — сказал Атрет, несколько смягчившись, потому что ему наконец удалось узнать то, ради чего он сюда пришел. — Кроме того, — добавил он, — я нисколько не сомневаюсь, что этой твоей вдове станет гораздо лучше, когда она получит щедрое вознаграждение за все свои страдания. — Он не обратил никакого внимания на то, как поморщился Иоанн при этих словах. Обернувшись, Атрет увидел, что толпа притихла. — Чего они все ждут?
— Просто они думали, что ты пришел креститься.
Презрительно смеясь, Атрет пошел вверх по склону холма, больше не оглядываясь на тех, кто собрался у реки.
* * *
Атрет вернулся на свою виллу по окружной дороге. Было бы безопаснее войти в город после наступления темноты, кроме того, имелись и другие вопросы, о которых он в спешке не подумал.
— Лагос! — его зычный голос отдавался эхом по мраморной лестнице. — Лагос!
По верхнему коридору к нему уже спешил слуга.
— Да, мой господин!
— Пойдешь на рынок рабов и купишь мне кормилицу.
Лагос стал поспешно спускаться вниз.
— Э-э… кормилицу, мой господин?
— Только обязательно смотри, чтобы она была из Германии, — Атрет направился через внутренний двор в бани.
Потрясенный, Лагос последовал за ним. У него уже было несколько хозяев, но этот оказался самым непредсказуемым. Лагос считался самым везучим среди рабов — ведь он теперь прислуживал самому Атрету, самому знаменитому гладиатору всей Римской империи, но кто бы мог предположить, что этот бывший гладиатор окажется едва ли не на грани сумасшествия. В первую же неделю проживания на своей новой вилле Атрет разломал в щепки всю мебель, сжег свою спальню, а потом исчез. По прошествии месяца Сила и Аппель, два гладиатора, которых Атрет выкупил у Серта и сделал своими охранниками, отправились на его поиски.