— Ха умрет.
— Что тебе приходит в голову, Кума-Лиса?
Она мне дает урок достоинства. Сдержанно, без намека на самосожаление, она поручает посадить на ее могилке подснежники, потому что эти цветы она полюбила больше всего. Похожий цветок есть во Вьетнаме. И потом он сам как ребеночек перед другими цветами. И она умирает ребенком. «Цветок милый, цветок красный, цветок с тонким стебельком…» — напевает Ха и покачивает тонкой шейкой.
* * *
Страх самый отвратительный из всех обитателей земли.
За несколько дней до моего прихода сюда девственная тишина джунглей была нарушена. Преследуемый американский самолет выбросил свои бомбы перед тем, как вспыхнуть и упасть самому. Летчик спустился на парашюте.
И вот ты, летчик, опускаешься в джунгли.
Они тебя всасывают вместе с парашютом и утаскивают вниз как бурный водоворот.
Ты — камень, брошенный на зеленое дно.
Сама мысль, что ты в джунглях, выбивает почву у тебя из-под ног.
Вытаращив глаза, смотришь и ничего не видишь. Техницизированный ум не может вынести такого зеленого буйства. Сигнальный аппарат в твоей руке не может пробить напластованных сводов.
Береговая линия твоего горизонта в сантиметре от носа. Тебя засунули в зеленую бочку, усеянную изнутри шипами, кишащую насекомыми и пресмыкающимися. Каждое шевеление — укол о шипы, каждое движение руки — новая рана.
Джунгли душат тебя. Муравьи, как черный перец, сыплются на твои раны. Часы останавливаются по неизвестным причинам. Только подкожный секундомер считает твои мгновения среди окружившей тебя зеленой вечности.
Безумным криком ты хочешь пробить зеленые стены. Крик вырывается жалким всхлипом. Кроме змей, некому здесь тебя услышать.
Упавший сюда возвращается в другое время: до кибернетики, до авиации, до бомб, до всего. Джунгли были колыбелью первого человека, будут могилой последнего.
Ночь как дегтем заливает тебя с головой. Ты на земле, но это как бы и не земля. Она мстит тебе за все жестокие открытия, согласованные со смертью, за то, что ты оторвался от ее недр и забыл, что ее суровые законы по-прежнему распространяются на тебя.
После трех суток поисков вьетнамцы нашли этого летчика мертвым. Он задушил себя своими руками.
* * *
Мои руки тебя обняли, и у меня нет больше рук, которые я тянула бы к миру.
Болезнь отступила. Ха проснулась и задумалась, сидя в постели.
— Доброе утро, Кума-Лиса!
Не отвечает мне даже взглядом, думает.
— Вставай, Ха!
— Нету Ха, — отвечает девочка вполне серьезно.
— Как так нет? А ты кто такая?
Девочка говорит больше про себя, чем мне:
— Ха, должно быть, умерла. Нету Ха. А это уже — другая…