Бойцы дружно гребли. Лодка была хорошо просмолена, с легким ходом. За бортом журчала вода.
– Сюда от деревни сколько времени плыли? – спросил Федор у Курта.
– Тридцать пять минут.
По-русски Курт говорил чисто, без акцента – он явно имел языковую подготовку и практику. Вот же гад! А ведь он, Федор, немецкого языка вовсе не знал, так, несколько расхожих фраз.
Время от времени Федор посматривал на часы – они гребли уже около получаса.
Берег показался неожиданно, просто впереди возникло нечто темное, и почти сразу же зашуршали камыши о борта лодки.
– Табань! – приказал Николай. – Ну и где эта деревня? В какую сторону?
Коротко посовещавшись, они решили плыть вдоль берега. Ориентируясь по Полярной звезде, повернули на север.
Минут через десять пахнуло дымом, значит, недалеко человеческое жилье.
Вскоре показались мостки на воде – женщины с таких полоскали белье.
Пристали здесь. Бойцы привязали лодку к бревну, чтобы не унесло течением, – назад-то тоже возвращаться надо.
– Выходи, только тихо! Рожков, кляп немцу в рот!
Кляпы у наших разведчиков были приготовлены заранее. Немцу деваться некуда, сунули ему в рот тряпку.
– Подыши носом, – приказал ему Николай. – Нормально?
Немец только кивнул головой.
Был у разведчиков казус. Они долго не могли взять «языка». Один рейд – неудачно, во втором наткнулись на фельдполицаев и едва унесли ноги, потеряв двоих. Но на третий раз повезло. Взяли офицера, да не простого унтера, а гауптмана. Обрадовались, кляп воткнули в рот. Но через минуту гауптман задергался. Разведчики подумали, путы хочет сбросить, и от души врезали ему кулаком по башке. «Язык» затих, но потом оказалось, что умер, нос у него не дышал. Рисковали тогда сильно, а все оказалось впустую. Мертвого немца бросили, сами перешли передовую с большим трудом, правда, пулеметчика дежурного прихватили все-таки. Неудачный опыт – лучший учитель. С тех пор Николай по возможности проверял пленных.
Кнемцу, руки которого были по-прежнему связаны, привязали веревку, обмотав ее вокруг пояса, чтобы в последний момент не рванул к своим. Другой конец веревки был в руке у Федора. Он хоть и боевой офицер, с опытом, а понимал: разведчики навыки специфические имеют и справятся лучше его. Тут уж без обиды.
Курт вел уверенно, и Федору подумалось, что не первый раз он этой дорогой идет, слишком уж точно двигается в темноте.
Федор дернул за веревку, и Лейнер остановился. Казанцев прошептал ему в ухо:
– Как до своих дойдешь, дай мне знак, я кляп вытащу. Заговоришь с ними – и сразу падай. Если перестрелка начнется, уцелеешь. Все понял?