Независимости ─ монумент на проспекте Пасео-де-ла-Реформа в Мехико в виде колонны в
честь победы Мексики в войне за независимость). Этот город настолько огромен, что у него
есть собственное сердцебиение. Я решаю взять раздельные комнаты, но терплю неудачу, когда
Мози хватает мою руку, в то время как на стойке регистрации пробивают мою карту. Я хочу
быть рядом с ним. Я не хочу просто доставить его. Я хочу остаться с ним.
Отель милый, многонациональный. Он намного круче Рая. В холле подушки из
красного бархата. Холодный пот собрался в ложбинке между моими грудями на моей верхней
губе. Как только у нас будет секс, не думаю, что будет хоть какая-то возможность повернуть
назад. Я хочу что-то сказать, но я слишком слаба, чтобы протестовать. Мози идет вперед, увлекая меня за запястье. Но когда мы добираемся до номера, он не нападает на меня. Он
кладет все наши вещи в шкаф и говорит мне, что я первая могу воспользоваться душем, пока
он закажет еду в номер. Я принимаю долгий, горячий душ, смывая с себя поездку.
Мы почти вернулись туда, где началась жизнь Мози и это должно быть достаточно
эмоционально для него. Я должна прекратить думать о себе и проявить некое сострадание к
его ситуации. Когда я выхожу из душа, с полотенцем, обернутым вокруг моей головы, Мози
изучает путеводитель и буклеты, которые он взял на стойке регистрации. Он заказал нам
гамбургеры и картошку фри, а также бутылку вина.
Я макаю картошку в кетчуп и улыбаюсь старательным заметкам Мози, которые он
оставил в путеводителе по городу.
─ Мы собираемся посмотреть достопримечательности?
─ Здесь столько всего можно посмотреть, Лана. Приготовься быть очень занятой, ─
говорит он, кусая бургер.
─ Мне нравиться, что ты интересуешься этим материалом. Они проявляются в твоих
работах. Ты самостоятельно изучал информацию о Мексике или в школе? Твоя мама помогала
тебе с этим?
─ Этот материал ─ моя история, Лана. Не потому, что со мной столько всего
произошло. Я всегда был самоучкой.
─ Я полностью понимаю твои мотивы. Тебе не нужно объясняться. Я просто пытаюсь
сделать тебе комплимент. Я завидую этому. Мне хотелось бы быть больше русской. И не быть
такой американизированной, ─ говорю я, макая очередным картофелем в кетчуп и погружая
его в свой рот.
Мози принимает душ, пока я смотрю телевизор. Он снова выходит в одном полотенце, возможно, с намерением свести меня с ума. Я только что послала письмо Гуннару и еще одно
Джени, которая до сих пор работает в системе. Думаю, он сможет хотя бы немного освободить
себя от чувства вины и боли, если мы найдем Бризу. Я надеюсь, что она жива. Я даже не хочу