─ говорит Мози, смотря на меня глазами так ярко горящими, что заставляет меня думать, что
мы оба подключены к одному и тому же электропроводу.
─ Абрикосы, ─ повторяет Мози и давится своим молоком. Он так сильно смеется, что
оно лезет у него из носа. Я тоже смеюсь и хватаюсь за живот, ощущая, что мне одинаково
хорошо и страшно от желания вырвать. Рядом с ним у меня кружится голова и мне
невообразимо легко. Лекси тоже смеется и это греет мне сердце. Мой брат редко смеется, поэтому это особенный момент.
─ Это фрукт с косточкой, ─ говорит мой отец, заходя на кухню и выглядя, как что-то
среднее между Билли, Вилли, Дилли и Ленином, с бородой и в ночной сорочке. Его тапочки
сильно изношены и его волосы торчат во все стороны. ─ Кто любит абрикосы? В шкафу у нас
есть немного сушеных.
Мой папа родился в Детройде, его родители иммигрировали после войны. С другой
стороны, моя мама приехала в Штаты в шестнадцать лет. Годом позже, она вышла замуж за
папу и все остальное уже история семьи. Но они немного подождали, прежде чем завести
детей. Двоих, в общей сложности. Это Лекс и я.
Папа всегда заботился о маме, так как она так полностью не освоила английский язык.
Часто, она ведет себя так, словно пришла из другого времени. Она приехала до распада
Советского Союза, но все ее эстетичные взгляды остались там.
Мози заинтересованно рассматривает моего отца и встает протянуть ему руку.
─ Я друг Алексея. Я приехал помочь, если вам придется переезжать. И я только что
познакомился с Ланой.
Ладно, Мози, не пытайся быть слишком убедительным. Я познакомился с ней в эту
самую секунду. Я даже не знал о ее существовании.
─ Светлана, - говорит мой папа, подходя ближе и обнимая меня. Я крепко обнимаю его
в ответ и вдыхаю аромат вишневого табака с его бороды. ─ У твоей мамы и у меня бумажная
рутина. Ты не хотела бы с утра помочь нам?
─ Ох, это объясняет, почему ты так чертовски рано встал.
─ Это покрывает небольшие счета, ─ говорит мой отец, наливая себе немного горячего
чая.
─ Тебя зовут Свэт Лана? (здесь игра слов, Sweat ─ потная, Lana ─ Лана) ─ быстро
спрашивает Мози, с широко раскрыв глаза от удивления. В ответ я закатываю глаза.
─ Светлана, ─ говорит папа, подходя к столу и делая ударение на букву «В» в моем
имени. ─ Как дела на работе?
Я краснею при слове «работа» и отвожу глаза от Мози.
─ Пап, ты же знаешь, на работе все хорошо. Просто пытаюсь заставить себя работать
как можно больше, чтобы не потерять дом.
Это звучит черство, но я не это имела виду. Не их вина, что они потеряли работу или то, что они стали жертвами ипотечного пузыря. Мои родители трудолюбивые и честные люди.