– Нет, конечно.
– Да, но он так думает. Попробуй с ним поговорить, – советует Нев. – Объясни ему. Заставь его выслушать тебя.
– Нет, нет! – вмешивается Гарри, явно слышавший каждое мое слово. – Надо не так! – Он подходит к нам, размахивая полотенцем.
Мы глядим на него.
– Дела говорят громче, чем слова, мои дорогие. Когда мне надо было вернуть назад Бетси, бесполезно было извиняться миллион раз. Я должен был показать ей, что у меня серьезные намерения.
– Что же ты сделал? – нетерпеливо спрашивает Нев.
– Сейчас дойду до этого, – обрывает ее Гарри. – Я задал себе такой вопрос: «Что Бетси любит больше всего на свете?» И что ответил? – Он наклоняется к нам. – Танцевать.
– Танцевать, – повторяем мы с Нев.
– Когда мы познакомились, она только и говорила, что о своих туфельках. У нее красивые ноги, – добавляет он, отвлекаясь от темы. – А я неуклюжий танцор. И вот я тайком стал ездить на занятия, хотя она думала, что я сижу в кабаке. – Он подносит к губам воображаемую бутылку и делает вид, что пьет. – Я танцевал ночи напролет в местном муниципальном центре, научился кружиться в вальсе… – Гарри подхватывает меня, и мы кружимся вокруг стола и стульев, – и танцевать фокстрот! Вот и тебе надо что-то придумать, девушка Полли, и сделать для него что-то особенное.
– Что, например? – спрашиваю я.
– Напряги свою фантазию. Сделай что-нибудь, что потребует от тебя усилий, да так, чтобы он это понял. Нет смысла просто испечь ему торт, ты и так делаешь это все время.
Я начинаю соглашаться с Гарри. Пожалуй, он прав.
– Так Бетси оценила твое умение танцевать?
– О да. На ее день рождения я попросил ее надеть лучшее платье, и она думала, что мы пойдем в какой-нибудь шикарный рыбный ресторан. – Он хрипло смеется и потирает руки. – А я повез ее в Лондонский танцевальный клуб! Мы протанцевали всю ночь. И я получил заслуженную награду, и не раз. – Он подмигивает нам.
– Спасибо, Гарри, но нам не нужны все детали, – говорит Нев, а я уже размышляю, что же мне сделать для Бена. Ведь это должно быть что-то такое, особенное, чтобы он понял, что я люблю его.
Мы встречаемся с тетей Вив в «Ромашке». Негромко играет рождественская музыка. Но сейчас мы меньше всего думаем о Рождестве.
У тети Вив усталый вид, под глазам темные круги, лицо бледное, волосы заколоты назад.
– Мне хотелось сказать тебе, Полли, конечно, хотелось, но я дала слово.
Я помешиваю кофе.
– И ты никогда бы не сказала мне об этом?
– Я знаю, это трудно понять, но я давным-давно смирилась с моим решением. Что бы ты ни думала о моей сестре, но она дала тебе дом, заботилась о тебе так, как я никогда бы не смогла. Я не могла вернуться и разрушить все это. Это была бы черная неблагодарность по отношению к ней! Мы заключили договор, и я должна была придерживаться его. Это было нелегко, у меня разрывалось сердце, но…