Вспышка…
Казалось, яркая молния высветила каждый укромный уголок берега, каждую травинку и камешек.
— Это что за хрень? — крякнул Тяжельников.
— «Грач», — коротко ответил особист. — Система активной лазерной засветки оптики. Пусть теперь попробует прицельно пострелять!
И ведь верно: снаряды «Наковальни» бесполезно вспахали море и берег где-то вдали.
— Башня номер один! Первое орудие — огонь!
— Есть! — откликнулся интерком.
— Береговая артиллерия — огонь!
А вторая башня сработала самостоятельно.
— Есть множественные накрытия, — прокашлялся динамик. — Фиксирую попадания по объекту.
Ответный залп противника — снаряды ложатся где-то в районе батареи, пока недолет…
— Башня номер один! Второе орудие — огонь!
— Есть! — подтвердил лейтенант Иконников. Он сегодня был старшим в башне.
— Береговая артиллерия — огонь!
И снова почти синхронно ударило орудие башни номер два.
А по берегу продолжал плясать адский всполох. Отбрасывали странные, неестественно изломанные тени деревья и строения.
— Накрытие! — возопил динамик. — Множественные попадания! Изменение теплового фона объекта в разных местах. Предположительно множественные очаги возгорания.
Объект огрызнулся — его снаряды легли практически в тех же местах, что и предыдущие. Вести прицельный огонь не получалось.
Снова ударили пушки башенной батареи. Вторя им, рявкнули с берега и шестидюймовки.
И опять успешно.
Новых пожаров зажечь не получилось, но попадание сразу четырех снарядов удалось зафиксировать — поле в таком месте на долю секунды теряло свою непрозрачность. Человеческий глаз не всегда успевал отреагировать на это, но аппаратура подобные вещи замечала мгновенно.
— Смотрите! — Возглас оператора прозвучал в совершенной тишине — взгляды всех присутствующих и так были устремлены на экран.
Словно отдернутая занавеска, куда-то исчезло радужное покрытие — зловещий «гость» предстал во всей красе.
Он выглядел очень необычно.
Громадный, испещренный оспинами попаданий корпус корабля не напоминал ни один знакомый силуэт. Угловатые, странной формы башни. Длинные, очень длинные стволы орудий — по два в каждой. На носу и корме башни сдвоенные, линейно-возвышенные. И по две обычные — с каждого борта.
«Действительно пушки! Надо же! И расположение почти как на пресловутом „Дредноуте“. Нечего сказать, инженерная мысль — она в разных местах порою одинаково работает», — промелькнула мысль у капитана.
— Увеличение!
Изображение скачком приблизилось.
Шестнадцать пушек — теперь, впрочем, уже меньше. По крайней мере, одну башню «гостюшки» разбить-таки удалось. Вместо левого ствола оттуда торчал какой-то огрызок, а ствол второй пушки беспомощно опустился вниз. Надо полагать, туда-то и влетел один из снарядов никитинской батареи — и хорошо так влетел! Часть ствола одной из пушек оторвало, на хрен, да и второй тоже, по-видимому, неслабо досталось. Так или иначе, а эта башня более стрелять не может! На корме полыхало пламя, что-то там нехило горело! Искры так и летели в стороны, будто кто-то подбросил в огонь магния.