И сейчас, под своим эвкалиптом, она начинает понимать, что обособленность неизбежна. Ее следует признать, и ничего тут страшного нет. И вот приглушенные звуки летнего утра внезапно зазвучали громче, словно она — другая, более мудрая, чем прежде — услышала их по-новому. Так, должно быть, слышат миссис Джири и доктор Лернер. Таинственный, тихий, умный доктор Лернер… Она покорно сидела, прислушиваясь.
Сад за ее спиной шушукался. Лепестки и листья роз соприкасались под бесшумным бризом, маки кивали головками в еле слышно звенящем воздухе, высокая трава шепталась с туфлями доктора Лернера, опять задумчиво прохаживающегося в одиночестве взад и вперед.
— Уф, ну и жарища! — высказался мистер Дейли, вернувшись на веранду и снова опускаясь в свое кресло.
— Ну, ты спросил? — нетерпеливо заерзала его жена.
— О чем?
— О ней, разумеется! Только не говори, что забыл.
— Ах, о ней? Нет, дорогая, не забыл. Но мы обсуждали другие, более важные темы. Он умный парень, этот доктор.
— О Боже! И как ты только умудряешься деньги зарабатывать, понять не могу! Или всеми делами заправляет твоя секретарша? В это я бы охотно поверила.
— Кончай, старушка, я…
— Ты что, уже забыл вчерашний вечер? А Элеонор? И не смей называть меня «старушкой». Воск в чужих руках — вот ты кто! — Поддаваясь раздражению как избавлению от скуки и бранясь ради брани, она показала на доктора Лернера: — Он… Он не проболтался, а говорил с тобой на «более важные темы». Ты прав, он-то умен, чего о тебе не скажешь. Да этот доктор из тебя веревки вьет! А если уж он может проделывать такое с тобой, что тогда говорить о женщине? Да-а…
— Заткнись!! — Мистер Дейли разозлился не на шутку; все признаки были налицо: жесткий взгляд, плотно сжатые губы, пульсирующая жилка на виске. И она сразу успокоилась, радуясь его гневу — таким он ей нравился, таким он больше походил на человека, умеющего делать деньги.
— Спроси его сама, — предложил он.
— Вот еще! — огрызнулась она.
— Тогда спроси ее.
Миссис Дейли посмотрела на сад. Во всех этих цветах и травах, залитых режущим глаза солнцем, было что-то отталкивающее. Посмотрела она и на фигурку под деревом. Чтобы добраться до нее, надо пересечь яркий, чуждый ей мир, да еще и в туфлях на высоком каблуке…
— Слишком жарко, — пробормотала она.
— Тогда помолчи, — примирительно произнес мистер Дейли; жилка перестала подрагивать, а маленькие глазки повеселели. Он снова взялся за журнал.
Все же приятно, когда Артур проявляет властность. Ну да ладно. Миссис Дейли достала зеркальце и опять принялась рассматривать свое лицо, волосы, ногти. Мерцающий сад застыл в ожидании. Начинался извечный ритуал. Вскоре она взорвется от скуки — взорвется словами, поступками, эмоциями. «Еще как!» — молча пообещала она, поправляя прическу.